взгляд Йолии, сообразил, что она его тоже видит. Лишь Перец ничего не замечал.
– Вот так с тобой, Йожик, всегда. Балаган, чертовщина, бардак! Тьфу, как мне надоело! – он с отвращением плюнул на мой ковер.
Покосившись на плевок, я решил Переца не просвещать. Мы обсудили план наших с Йолией гипотетических исследований подпороговых энергетических воздействий в районе означенного поля. Я мирно кивал на эту чушь, в которой не было места зеленым призрачным тварям вроде той, что прижималась к горлу собеседника.
Наконец он ушел. Мы глядели друг на друга в растерянности. Что я знал о Йолии, о мире, который она воспринимает? В какой степени ее реальность согласуется с моей?
– В комнате много зеленого и оранжевого, – без тени смущения отметила она. – Тебя это радует?
Я покосился на стены.
– Да, поднимает тонус. Йолия, ты не заметила ничего странного на шее у Переца?
– Зеленого брукешу? Заметила, конечно.
– Что ты знаешь о брукешах?
Она рассмеялась:
– Я только что придумала это слово. А знаю ровно столько, сколько положено знать нормальному снэйпу, Йожик.
Я проглотил пару колкостей, которые собирался ей сказать. Какой смысл ссориться? Следуя инструкции Переца, мы отправились на поле, держась того маршрута, по которому, предположительно, проезжал мастер.
– Что он был за шишка, этот Габи? – вяло спросила Йолия.
Мы изнывали от жары. Над нами вились мухи. Я посмотрел на нее с отвращением:
– Тебя представили как медиума. Так какого черта меня спрашивать? Если он мертв, позови его дух и спроси, что стряслось.
– Я не медиум, а медимум. У тебя хромает звукоразличение, дружок. Наверно, в детстве пришлось много раз ходить на занятия к логопеду. Что ты уставился? Медимум – значит средний. Идеально средний снэйп. Чтобы уравновесить тебя, урода.
Мы уже вышли на поле. Мне вдруг сильно захотелось столкнуть медиума в яму. Но она осторожно отступила назад от скользкого края.
– Ты видишь ее! Ты, лживая сучка, видишь яму, которую не видят они с их приборами!
– Оставь меня в покое, пугало. – Она сделала еще шаг прочь.
Тут я рассвирепел. Схватил ее за руку, резко дернул, и поддал ногой под зад. Ойкнув, она полетела вниз.
«Ну вот, теперь не отмазаться», – мрачно подумал. Мысленно представил крепкий моток веревки, бросил конец вниз и крикнул Йолии:
– Держись, я тебя вытяну!
Веревка в моих руках начала тлеть. Я отвлекся, воображая воду, которая погасит огонь. Тем временем веревка исчезла, в руках осталось дребезжать ведро. Земля под ногами угрожающе прогнулась. Края ямы поползли ко мне.
– Йолия!
Я услышал ее смех. Резко обернулся. Она стояла у меня за спиной.
– Ты выбралась? Как?! Ты морочишь мне голову!
– А может, мастера тоже ты столкнул в яму, любитель острых ощущений? – обличающим тоном протянула.
– Разве ты видела Габи в яме? – Реальное положение дел не сразу дошло до меня, а когда дошло, я подумал, эта женщина опаснее любой зеленой твари.
Конец