своих товарищей. – Прошу их не обижать и подготовить для их ночлега одну из палаток.
Часть разбойников тут же кинулась выполнять поручение командира, а остальные, окинув Аэльгрис, Усею, Эрива и Гасттольфа любопытными взглядами, разошлись по своим местам.
Сребреволосый, чуть опередив принцессу, подошел к Мербрену и произнес:
– Прежде чем мы выпьем за встречу, мой добрый друг, позволь мне и моим друзьям побеседовать наедине. Боюсь, кое-кто из них относится к твоим людям настороженно! – и следом за этими словами последовал красноречивый взгляд в сторону Гасттольфа и Эрива, которые, создавалось впечатление, напрягли все свои мускулы.
– Хорошо! – мельком взглянув на воинов, ответил Мербрен.
Он пересек поляну, подошел к той палатке, что освобождали его люди, и тихо произнес пару фраз. Вскоре разбойники уже покидали палатку, а Мербрен жестом подозвал Сребреволосого и его спутников к себе.
– Вот ваш ночлег на сегодня! – отодвигая ткань, закрывавшую вход, произнес он. – И на завтра, если пожелаете. Да и вообще, можете оставаться здесь сколь угодно долго. Места всем хватит! – и, вежливо поклонившись, главарь шайки почтительно удалился.
– Заходим, заходим, не толпимся! – скороговоркой произнес Сребреволосый, загоняя Аэльгрис и остальных в палатку.
Принцесса, чуть наклонив голову, зашла внутрь и оторопела. Признаться, не таким она представляла себе палатку разбойников, вынужденных скрываться от всех и вся в лесу.
Нет кроватей, даже самых простых, внутри не было, спальным местом служили несколько мешков, набитых соломой. Но зато в палатке был невысокий столик, такой, чтобы, сидя на земле, с него было легко брать еду, пара факелов, свет от которых позволял даже читать, и, самое удивительное, арфа, скромно притулившаяся в углу.
– Дамы, выбирайте места! – произнес Сребреволосый, последним заходя в палатку.
Аэльгрис выбрал самый мягкий из мешков, находившийся по диагонали от входа, присела на него и тут же спросила у наемника:
– Эти разбойники действительно ваши друзья?
– Не все! – покачал головой Сребреволосый. – Полагаю, что если бы не Мербрен, они бы попытались нас ограбить. Но он держит их в узде и при этом достаточно удачлив для того, чтобы не только завладевать добычей, но и удержать ее, скрывшись от карательного рейда.
– И это основание ему доверять? – проворчал Гасттольф, обыскивая палату, словно в ней могли устроить засаду.
Сребреволосый неопределенно хмыкнул, выражая, должно быть, свое отношение к действиям старого воина, но все же ответил на его вопрос:
– Нет, основание доверять Мербрену – то, что он обязан мне своей жизнью!
– Вы спасли ему жизнь? Когда? – опередила Гасттольфа Аэльгрис.
– Мербрен, миледи, – последний из баронов, участвовавших в восстании, о котором я Вам рассказывал. Он – лопардиец по происхождению, но оказался в том замке, что штурмовали войска маркиза Арнерда.