неосознанно ускоряя шаг. Со временем, поддаваясь будто бы вращению маятника, она начала быстро метаться из стороны в сторону, нервно смотря вниз и что-то бормоча себе под нос. Ее черные зрачки увеличились настолько, что практически полностью закрыли собой всю радужку глаз, оставляя лишь тонюсенькую линию медового карего цвета. Неизвестно, сколько прошло еще времени, пять минут или целый час, но неожиданно она остановилась как вкопанная, губы ее слегка дрогнули в какой-то странной неровной улыбке, издав что-то наподобие короткого дерганого смешка. Маргарет поставила бокал на столик, так и не отпив ни одного глотка, быстро взяла ключи от своего красного «Вольво» в прихожей и выбежала на улицу.
Быстрым и уверенным шагом она обогнула дом и остановилась на заднем дворике возле небольшого куста осыпавшихся роз, смотрящего на нее частым переплетением тонюсеньких, почти голых веток. Не раздумывая ни секунды, она принялась раскапывать землю садовой лопаткой, пока звук металла не столкнулся с чем-то шуршащим и твердым. Это был небольшой, черный, аккуратно завернутый предмет. Отряхнув его от грязи, не боясь испачкаться, она засунула его за свой серый пиджак и, скрестив руки, как если бы ей было холодно, торопливой походкой засеменила к гаражу. В 20:00 пара тех самых черных глаз видела, как женщина села в свой красный «Вольво» и выехала из гаража. Было уже десять вечера, когда Маргарет приехала в какую-то старую захолустную деревушку, располагавшуюся в 100 км за чертой города. Проехав через все селенье, она остановила машину немного поодаль самого последнего обветшалого и заброшенного дома, взяла фонарик, черный сверток и не спеша вышла на улицу. Фонари нигде не горели – видимо, управление электроэнергией города, относящего к себе эту территорию, посчитало свет здесь абсолютно неуместной шуткой и бездарной тратой денег, ведь в округе практически никто не жил. Только полная луна освещала, казалось, это забытое Богом место. Рядом с домом, в 20 метрах, находился густой сосновый лес. Тишину, царившую вокруг, нарушали лишь цокот кузнечиков и редкие крики пролетающих мимо птиц. Это природное бездонное спокойствие, за которым городские всегда готовы отправиться хоть на край света, сейчас здесь, среди ночи, давило тяжестью своего могильного беззвучия, оставляя слышимым лишь пульс, бьющийся в висках и пробегающий ударами по венам.
Маргарет, все так же осторожно и не спеша, направилась в сторону дома, огороженного высоким кирпичным двухметровым забором, совершенно не вписывающимся в ландшафт прилегавшей территории и уж тем более совершенно не смотревшимся с покалеченным временем домом. Переплетенные железные прутья гордо венчали этого охранника «непонятно чего», вырисовывая в воздухе очертания колючей проволоки.
Она открыла створки ворот, где ее встретили небольшой сад и уводящая вглубь тропинка, подводящая к домику. Медленно шагая, Маргарет остановилась возле двери дома, прислушалась к тишине, то и дело оглядываясь по сторонам и жадно ловя любое дуновение ветерка или шорох пробегающих