как спасли «отечество», хотя на самом деле они отстояли лишь право нищенствовать, строчить друг на друга доносы и дохнуть в расстрельных рвах.
Этот экзотический выбор мог бы показаться загадкой, если бы мы не знали о всемогуществе одного старого трюка. Остается один вопрос: сколь долго, а главное, зачем надо сохранять память об этом выборе?
Голый патриарх, или Закон Микки-Мауса
Недавний конфуз, происшедший с обладателем «Серебряной калоши», доказал старую истину: патриарх может быть каким угодно, но только не голым. Он может быть мрачным распутником, как Феофил, или, напротив, веселым кастратом, как Стефан I, ставший «святейшим» в 18 лет. Он может быть бородавчатым, как тайный еретик Кирилл Лукарий, или прославиться невероятной силой и громкостью испускания газов, как Иоанн Грамматик – «свечи гасящий и хоры заглушающий».
Константинопольский, Иерусалимский, Антиохийский и другие патриаршие престолы хранят отпечатки самых благочестивых ягодиц мира. Нередко их владельцы были глухими, хромыми, лысыми и косыми. Порой они бывали припадочными, а иногда страдали диареей, подагрой или недержанием. Но, как выяснилось за две тысячи лет, любая специфика внешности, поведения или здоровья не имела и не имеет никакого значения для исполнения обязанностей «святейшего».
Впрочем, одно строжайшее табу всегда существовало: никогда и ни при каких условиях патриарх не мог быть голым. Тем более он не мог в таком виде дефилировать в поисках мелких курортных удовольствий. И дело совсем не в старческом «телес обвисании», и не в потешности семейных «труселей», а в том, что патриарх, как и любой другой актер исторического театра, ровно на 100 % «сделан» из своего костюма, грима и роли. «Ибо парча – это кожа его, а параман – тело его». Разоблачать патриарха не следует, ибо даже в русском языке слово «разоблачать» имеет отчетливый двойной смысл, в том числе и крайне неприятный для разоблачаемого. Лишенный наряда и аксессуаров, переодетый в простое «тело», любой патриарх лишается своей ролевой магии, «десакрализуется» и превращается в заурядного старикашку, место которого в очереди за пивом.
Но дело совсем не в многострадальном Кирюше, который умудрился вляпаться в очередной скандал. В данном случае он служит лишь наглядным пособием, с помощью которого мы можем проиллюстрировать мысль о хрупкости всякого «высокого» образа и через это подобраться к надуманности таких понятий, как «личность», «харизма» и «пассионарность».
Как видим, нагота бывает почти смертельна. В той или иной степени это касается любого персонажа как церковной, так и светской истории. Понятие «нагота», конечно, не следует трактовать только в прямом смысле этого слова. Позолоченная кожура любого сакрального «фрукта» – это не только клобук, панагия, латы, мундир или перья. Это и навороты героических фантазий, и «натянутые» на персонажа нужные факты, которые легко штампуются летописцами и корректируются историками. Счистив эту кожуру, мы почти гарантированно получим что-нибудь весьма жалкое.