p>
– Тут ещё и аномалии кругом, – предупредил я его, – так что идите след в след.
– Разумеется. – Шилов засеменил за мной, но вновь поскользнулся, проехался на пятой точке по глинистому склону и через полминуты уже лежал внизу, измазанный с ног до головы.
– Отличная маскировка, профессор, – прошипел я в переговорное устройство. – Ваш комбез по цвету теперь не отличить от помёта мутанта.
– Простите, Александр, – слабо пискнул в ответ Шилов, – но, может, вы, наконец, спуститесь и поможете мне встать?
Я присел на корточки, аккуратно съехал с холма.
– Ничего не сломали?
– Н-нет…
– Как там ум, честь и совесть?
– Как у куска помёта, – буркнул ученый, видимо, близко к сердцу принявший мою язвительную реплику.
– Значит, в норме, – я кивнул и слабо улыбнулся. – Просил ведь вас идти след в след. Вот так оступитесь, и потом придётся ваш пепел в рюкзак собирать или наблюдать, как вместо научного сотрудника в аномалии пляшет артефакт.
– Я всё понимаю, Александр, – профессор кивнул, – но и вы меня поймите – я не привык работать в таких условиях.
– А для меня это идеальная обстановка: холод, грязь, нудящий ученый под рукой.
– Я имел в виду не полевые условия, а спешку, с которой нам придется проводить исследования.
– Поверьте, в данном случае спешка необходима не меньше, чем при ловле блох…
– Да, конечно, – Шилов с укором посмотрел на меня, ожидая, что я вновь попытаюсь съязвить, но умолк, так и не услышав продолжения расхожей фразы.
Ну, вот и славно. Не хватало мне ещё потом отчёты начальству строчить, мол, «прошу меня покорнейше простить за ту дерзость, кою я имел неосторожность проявить в адрес глубокоуважаемого научного сотрудника». Тьфу ты! А ведь этот «глубокоуважаемый» может на меня телегу в штаб Объединенной группировки Рубежа накатать. Распишет, как офицер его оскорблял, унижал и вообще пытался спасти.
– Пошевеливайтесь, – буркнул я и щёлкнул по дисплею смартфона.
Тот завибрировал, выдавая сигнал о низком заряде батареи. Просто славно, нет, даже замечательно!
Шилов вновь с укоризной глянул на меня. Видимо, заинтересовался, почему это его проводник забывает зарядить батарею коммуникатора, отчего гаджет голодно урчит. Ну да пусть поломает голову светило науки, мысленно сетуя на нелогичность действий своего спутника. Понимают и принимают причуды Зоны с безысходностью висельников лишь охочие до артефактов сталкеры. Они-то давно уяснили, что разобраться в выкрутасах аномальной территории не представляется возможным, а понять нужно лишь то основное, что поможет выжить. Сталкеры – народ изобретательный и суеверный. Постепенно одни феномены Зоны они начали использовать с выгодой для себя, а в другие просто верить.
Ещё в мою бытность сталкером бродяга по прозвищу Скворец заметил странность: когда батарея смартфона на последнем издыхании, она начинает заряжаться вблизи практически любых аномалий, будто бы от электросети. О своём открытии Скворец поведал напарнику, тот поделился информацией в баре, и через неделю в сети гуляла новость о весьма оригинальном способе обнаружения «сюрпризов» Зоны. Уже потом придумали острые на язык трепачи, что, дескать, Скворец обнаружил сей феномен, когда раненый, оставленный умирать, полз без оружия через аномальные поля. Вот тогда-то и случилось чудо – потухший экран смартфона замерцал, мини-компьютер пискнул, и в местную сеть ушел призыв о помощи, а сам Скворец пополз дальше, с помощью коммуникатора определяя границы смертоносной территории. Зона даровала спасение? Кто знает, быть может, так оно и было на самом деле…
– Куда?! Тут аномалии кругом! – гаркнул я, чтобы ученый не расслаблялся, и улыбнулся собственному способу держать рьяного исследователя в узде.
Перспектива весь день таскаться по грязи с научным сотрудником засекреченного НИИ меня не прельщала. Именно поэтому за сутки до отправки на задание я снарядил двоих ребят «прогуляться» вдоль автострады, пересекающей этот район Зоны. Они нанесли на электронную карту все постоянные аномалии. Уже вечером, накануне отправки группы, я имел представление, что ждёт нас впереди.
– До места не доедете, – докладывал Юровский, – дом в низине. Так что придётся немного пройтись пешочком. Аномалии нанёс на карту. Там несколько сосен растут, так я под самой высокой сделал закладку. Две гранаты. Это на всякий пожарный…
Когда ученый был готов к выходу, я озадачил его тем, что сообщил: «Никуда мы не пойдем».
– Как это понимать, Александр?!
Вот это «Александр» меня больше всего и бесило. Ну сколько раз можно повторять: мое звание – капитан! И кроме как «товарищ капитан» ко мне обращаться не следует. Или это издёвка, чтобы я уразумел, мол, форма и звание – это всё преходящее, а в душе капитан Александр Журавлёв так и останется навсегда сталкером по прозвищу Жура? Чёрт его знает, этого толстолобика.
– Как это понимать, Александр?! – повторился он, когда не дождался моего ответа.
Решил,