Физтеха есть лучшая в Союзе. Скажу я вам без смеха, набьете здесь вы пузо». Дальше там все подробно описывалось и перечислялось. Не совсем аппетитно, но… что есть, то есть.
Короче, пришлось-таки покинуть буфет и направить свои стопы дальше. Туда, где можно было найти пищу, более подходящую оголодавшему семнадцатилетнему организму.
Стопы привели мое бренное тело к магазину «Хлеб», встроенному в жилой дом в ближайшем от института квартале. Потыкав вилкой ржаные буханки и не найдя подходящей по свежести, перевел взгляд на соседние лотки. Булки и крендели меня не заинтересовали, хотя пахли они вполне себе ничего, услаждая нос благостным ароматом. Внимание привлекли разложенные рядками батоны. Небольшие по тринадцать копеек, стандартные по двадцать пять и… Ага, вот это-то мне и надо. Здоровые, на килограмм весу, пшеничные изделия хлебобулочной промышленности, по форме напоминающие вытянутые вдоль и сплюснутые с боков эллипсоиды, украшенные бусинками изюма. Цена у них, правда, кусачая. По полтиннику штука. Однако с самого краешку притулились несколько разрезанных пополам. Вот их-то мы и возьмем. Не все, конечно, а только один, в котором изюма побольше.
Прихватив понравившуюся половинку, расплатился на кассе и снова вышел на улицу. Вгрызаясь в душистый мякиш, оглядываясь по сторонам, соображая, что жевать всухомятку не совсем комильфо. В принципе, можно было вернуться в буфет и купить компот или лимонад, но хлеб… Настоящий хлеб требовал иного к себе обращения. Для полного счастья ему не хватало молока.
Молочный располагался за углом, в том же доме. И молоко там имелось. Как разливное, за которым выстроилась небольшая очередь с бидонами, так и в пакетах. Выбрал себе треугольный, в виде правильного тетраэдра, цветов, хм, российского флага. В двухтысячных таких днем с огнем не найдешь, а здесь – дело обычное.
Отгрыз зубами уголок, отхлебнул. Покатал во рту, дегустируя. А что, вкус неплохой, жирность на уровне, духу эпохи соответствует. И химии не ощущается.
В общем, таким макаром – с батоном в одной руке, молочным пакетом в другой, откусывая и отхлебывая на ходу – перешел дорогу и двинулся через институтский комплекс к железке. Очень мне вдруг захотелось, «вот вынь да положь», на электричке в Москву прокатиться. Не откладывая в долгий ящик – времени полно, надо его как-нибудь убивать.
До станции добрел минут примерно за десять. Хлеб дожевал, молоко допил, пустой пакет… увы, урны поблизости не нашлось, пришлось запулить в кусты. Знаю, что нехорошо, но делать нечего – не тащить же его с собой, м-да. Короче, сытый, довольный, свободный, как Анджела Дэвис (была такая известная всем советским гражданам «борцунья» в далекой Америке), я подошел к железнодорожной платформе. На противоположной ее стороне красовалось название. «Новодачная».
Мысленно усмехнулся. Каждый год на 1 апреля наши шутники меняли ее на «Водочная», выбрасывая две лишние буквы, одну переставляя на «нужное» место. Дурость, конечно, но… дуракам закон не писан. Один раз, помнится, троица