Для набирающего популярность будущего президента такие встречи были имиджевыми. «Близок к народу», – в начале 90-х говорили про Ельцина. Но и Васильев, как мы знаем, добился своей цели – «Память» прогремела всесоюзно. И разумеется, ни о каких арестах больше речи не шло. Более того, пропагандистский маневр удался, теперь Васильева узнают на улицах и берут интервью зарубежные журналисты.
До этой истории руководители некоторых московских райкомов (например, Киевского) оказывали негласное покровительство Васильеву – по крайней мере до тех пор, пока он не выходил за определенные рамки: не трогал КПСС, ссылался на Маркса и Ленина, называл себя «беспартийным большевиком», не устраивал уличных акций. Московский горком держал нейтралитет. Но потом Васильеву перестали предоставлять помещения для выступлений. Был исключен из партии друг Васильева Ким Андреев – тогдашний председатель Центрального совета «Памяти».
В официальной прессе одна за другой появились выступления против «Памяти»: как с точки зрения ортодоксально-ленинской (например, публикация Е. Лосото в «Комсомолке», в которой оправдывался снос в 20-х годах церквей, потому что они были гнездами клерикальной реакции), так и с точки зрения перестроечно-либеральной (статьи в «Огоньке» и «Московских новостях»). Их обвиняли в антисемитизме, шовинизме и даже фашизме. В Москве и других больших городах, по-видимому не без помощи западных спецслужб и сионистских организаций, распространялись нелепые слухи о том, что русские патриоты готовят еврейские погромы и что патриотическая демонстрация на Манежной площади якобы проходила под лозунгами «Бей жидов и татар». Против «Памяти» начались жестокие репрессии. Ее членов увольняли с работы, исключали из КПСС и комсомола. Так как сотрудники КГБ засняли шествие на видео, то в досье попали практически все демонстранты.
Таким образом, первая и самая громкая попытка наступления «Памяти» сделала организацию всесоюзно известной и заставила обратить на себя внимание не только самые широкие слои граждан, но и, как было указано выше, КГБ: казалось, для них нет препятствий для ликвидации даже такой громкой организации, как «Память».
Глава 4. А сколько той «Памяти»?
По той же прессе можно установить, как к голосу погромщиков национального возрождения присоединились голоса Сычева, Пономаревой, Филимонова и других. Из чего следует, что грязное пойло обмана варится в одном центре.
В связи с тем что силовое подавление «Памяти» провалилось, была выбрана новая тактика, которая будет применяться и после крушения СССР: развал организации путем раскола на небольшие группы, но фактически с тем же названием и той же идеологией. Первые попытки раскола были начаты уже в конце 1987 года. Формально причиной стало то, что якобы Васильев стал проявлять «диктаторский стиль руководства», взял курс на конфронтацию с властями, перешел с позиции «беспартийного большевика» на позиции монархические. Естественно, это был лишь повод удовлетворить политические