не лучше Ангела-Хранителя Италии, такой же преступник и вор!». Как хочешь, читатель, может, я еще оправдаюсь в твоих глазах. Может, именно ты поймешь меня и не будешь осуждать. Ладно, мы еще не так хорошо знаем друг друга, прости, я не в праве что-то требовать от тебя.
Сцена 6
Как только с вершин одной из колоколен раздадутся звуки лютни, струны которой ласкает наш покорный Ревиваль, город окрасят в цвет золотой первые лучи прекраснейшего солнца. И тут же донесется голос Виты, чье неповторимое сопрано заполонит все улочки, комнаты, дома и храмы. Это значит лишь одно: родился новый день.
Любой, кто проходит мимо огромного театра, думает, что мраморные статуи взирают на него с пологой крыши, но будет он не прав, ведь это актеры театра «Ренессанс» наблюдают за своим твореньем. Но стойте, что это за шум? Ты слышишь, мой читатель? Вокруг огромное веселье, столпился весь задорный люд! А в центре пляшет от души всей юная та леди, от которой сильно так и бьется твое сердце! Вокруг нее столпились дети, вокруг нее снует народ! О, как она боготворима! А тот, кто ее больше всего на свете любит, в стороне примерно ждет.
– Иди отсюда! Тебе здесь места нет! Это праздник жизни, дай хоть на минутку о тебе забыть, тебя сегодня просто не существует! – народ Мортэ гонит.
– Я притворюсь, что меня здесь нет, но дайте любоваться ею, я более ничего просить не смею!
– Уходи прочь, гоните его вон! – еще громче кричит народ.
Этот праздник жизни длится столько, сколько существует сама жизнь. Я бессилен. Мне остается лишь взбираться на высоты и любоваться ею с колоколен, чтобы не оскорблять людей. Если бы я был художник, я бы изобразил ее, запечатлел ее! Ее блаженный идеал. Боже, как она прекрасна! Ах, какое наказанье! Жажду я такого небесного таланта, но вновь смиренье – мой удел.
Бродил я по театру. Здесь мимо меня проходят и жизнь, и истина, и радость, и печаль, и ложь, и даже отвращенье. Они по театру бродят, как по улицам там, за окном, просто это место – их родной дом. Я зашел в театральный зал из любопытства. Альберто посмотрел на подмостки, где разворачивались сцены из жизни Италии. Вот вновь сидит чиновник, которому на ушко Алчность что-то шепчет, вот вновь Глупость разворачивает войны и заговоры.
– Прошу прекратить переигрывать, господа! Вы ужасно переигрываете!
– Что это за спектакль? – спросил Альберто у Ревиваля.
– Мы играем то, что видим на улицах Италии, – мелкие сценки или исторические события! Я хочу писать историю только в пьесе. Пусть пьесы мои сохранят всю историю Италии! Пьесы врать не умеют, они же часть искусства.
И тут не поверил я своим глазам: ко мне сам Мортэ подошел, как обычно, весь в слезах. Талантливый и самый загадочный артист театра «Ренессанс».
– Не бойся, Альберто, я не та смерть, что приходит с болезнью или с ножом палача. Гибель, болезни, убийства – лишь жалкие создания, подобные ничтожным воришкам, что нож вонзают в сердца за мелкие гроши.
– Неужели я вижу Мортэ?! Хочу увидеть