ставит себе цель анализировать клинические испытания и другие медицинские исследования и делать понятные выводы о том, какие методы лечения при каких болезненных состояниях приносят реальную пользу. Прежде чем рассказать, к какому мнению эта организация пришла по поводу акупунктуры, рассмотрим ее происхождение и разберемся, как она заслужила всеобщее уважение. Когда мы докажем, что у Кокрейновского сотрудничества отменная репутация, надеемся, вам будет легче согласиться с его выводами касательно иглоукалывания.
Кокрейновское сотрудничество названо в честь Арчи Кокрейна, шотландца, который в 1936 году прервал свои медицинские исследования в Клинике Университетского колледжа в Лондоне, чтобы участвовать в Гражданской войне в Испании, работая в службе полевых госпиталей. Затем, во время Второй мировой войны, Кокрейн вступил в Медицинскую службу сухопутных войск Великобритании в чине капитана и воевал в Египте, однако в 1941 году попал в плен и до конца войны оказывал медицинскую помощь другим пленным, товарищам по несчастью. Именно тогда он впервые осознал значение доказательной медицины. Впоследствии Кокрейн писал, что лагерное начальство позволило ему самому решать, как лечить своих пациентов: “В общем и целом я был свободен в выборе терапии, моя беда заключалась лишь в том, что я не знал, что и когда применять. Я бы с радостью пожертвовал своей свободой ради толики знаний”. Чтобы вооружиться ими, он проводил свои собственные исследования при участии других пленных. Он заручился их поддержкой, рассказав о Джеймсе Линде и о роли клинических испытаний в поисках лучшего метода лечения цинги.
Хотя Кокрейн, несомненно, был ревностным сторонником научного метода и клинических исследований, он понимал и медицинскую значимость человеческого сочувствия, что демонстрируют многочисленные события на протяжении всей его жизни. Едва ли не самый пронзительный пример – случай, произошедший, когда Кокрейн был военнопленным в немецком лагере Эльстерхорст. Он оказался в отчаянном положении: ему нужно было лечить советского военнопленного, который “кричал в предсмертных муках”. Кокрейну нечего было ему дать, кроме аспирина. Вот что он вспоминал впоследствии:
В конце концов я инстинктивно сел к нему на койку и обнял – и крики тут же прекратились. Через несколько часов он мирно скончался у меня на руках. Кричал он не от плеврита, а от одиночества. Это послужило мне прекрасным уроком по уходу за умирающими.
После войны Кокрейн сделал блестящую карьеру в области медицинских исследований. В числе прочего он изучал пневмокониоз в угольных шахтах Южного Уэльса и в 1960 году стал вести курс по лечению туберкулеза и заболеваний грудной клетки в Уэльской национальной медицинской школе. С годами Кокрейн все жарче отстаивал ценность доказательной медицины и ратовал за то, что врачей следует информировать о самых эффективных методах лечения. В то же время он понимал, что практикующим специалистам трудно самим разбираться во всех результатах