ничего не менялось, казалось, что я шагаю на месте. «Чертовщина, да и только», – мысленно ругался я, продолжая идти. Неожиданно раздался крик. Его тут же подхватило эхо и понесло по пещере. Вскоре все звуки затихли. Я стоял и слушал, надеясь услышать хоть что-нибудь вновь. Но стояла абсолютная тишина. Чей это был крик, я не понял. Может быть, человеческий, а может быть, и птицы какой-нибудь, кто ж его знает. Пещеры и эхо довольно сильно меняют восприятие человека, впрочем, думаю, не только человека.
Несколько минут я стоял, не решаясь двинуться, но затем в задумчивости посмотрел на пол и сделал шаг вперед… Хорошо, что я только успел занести ногу, если бы попытался поставить, то всё, полетел бы вниз как миленький.
Так и замер я с поднятой ногой над огромной черной дырой. Жаль, что под рукой ничего не оказалось. Даже камешков никаких не было, а так хотелось бросить чего-нибудь вниз, чтобы узнать, есть ли вообще дно у этой черной дыры. Или она, так же, как и космическая, только засасывает в себя всё, обрекая на вечный полет? Впрочем, вряд ли космическая черная дыра позволит летать кому-либо вечно – раздавит, и всё, делов-то.
Я очень медленно пошел рядом с дырой, внимательно проверяя каменный пол. Теперь я очень боялся наткнуться на еще одну такую дырищу. Кто знает, может, тут весь пол покрыт всякими дырами, как швейцарский сыр? Смелости Алисы я в себе не ощущал. Впрочем, передо мной не было примера белого кролика. Может быть, он своими действиями и вдохновил бы меня на прыжок, но самостоятельно прыгать я никуда не собирался.
Дыра казалась бесконечной. Я все шел и шел, а дыра не кончалась. «А вдруг я хожу по кругу? – неожиданная мысль пришла в голову. – Вдруг это обычный провал, а я нахожусь в центре уцелевшей скалы, образовавшей небольшое плато?» Впрочем, я не очень представлял себе, что такое плато и как оно должно выглядеть. Плато для меня было от слова платформа. А раз платформа – значит, ровная.
Но я продолжал двигаться дальше. Что еще мне оставалось делать? Стоять на месте? Жаль, что под рукой вообще ничего не оказалось. «Надо было взять хотя бы пачку сигарет. Хотя где бы я ее взял, если не курю?» Мне очень хотелось с кем-нибудь поговорить, но приходилось мысленно разговаривать с самим собой. «Была бы пачка, положил бы я ее на край обрыва и оставил. Если бы вновь ее увидел, значит, точно понял бы, что по кругу хожу, а так…»
Странно, но я совершенно не чувствовал усталости. Может, мне казалось, но шел я очень долго, часа три-четыре минимум, да и продолжал идти. «Вот бы мне всегда так не уставать!» Я усмехнулся. Ноги вработались, дыхание тоже, шел я медленно, но вполне уверенно, так как не шагал привычным манером, а скользил по полу подошвами, чтобы сразу почувствовать, если на пути окажется обрыв. А обрыв все время держался слева от меня и никуда не пропадал. Мысли одна нелепее другой стали появляться в голове, как их разогнал неожиданный звук – мелкий камешек покатился где-то сзади. Я резко обернулся и стал вглядываться в серо-черную дымку, что образовалась