расставлял книги, раскладывал бумаги, а мысли мои скакали наперегонки. Кнут? Плеть? Конечно, из разговоров бросавших в Портсмуте якорь моряков я знал, что без них не обходится ни одно плавание даже в такое просвещенное время, как наше, однако мне и в голову не приходило, что они могут иметься и на «Баунти».
– В таком случае желаю вам успеха, сэр, – сказал мистер Кристиан, приветственно поднимая в воздух свою чашку. – И дьявол свидетель, после достигнутого вами этой ночью матросы постараются не подвести вас. – Он немного помялся и, прежде чем произнести следующую фразу, отвел глаза в сторону. – Мне кажется, мистер Фрейер доволен тем, что оказался не прав.
– Ммм? – спросил капитан, поднимая на него взгляд и улыбаясь уже не так широко. – Что вы сказали, Флетчер?
– Мистер Фрейер, – повторил тот. – Я подумал о том, что каждый из нас совершает ошибки, и, должно быть, когда мы выбрались этим утром в спокойные воды и так хорошо пошли против встречного ветра, он порадовался, что вчера вы не согласились с его предложением лечь в дрейф.
Блай ненадолго задумался.
– Что ж, его предложение было правильным, – все же сказал капитан с намеком на примирение в тоне. – В таких ситуациях мы обязаны рассматривать все возможности. Иное было бы нерадивостью.
– Конечно, конечно, – поспешил согласиться мистер Кристиан. – Прошу понять меня правильно, капитан. Я отнюдь не хотел намекнуть, что предложение мистера Фрейера было трусливым.
– Трусливым?.. – Мистер Блай обдумал это слово и покачал головой, но без особой, почувствовал я, убежденности. Речи мистера Кристиана уже пустили корни в его сознании. – Если бы мы легли в дрейф, то остались бы в тех водах и не продвинулись вперед, – наконец сказал он. – Я не видел иного выбора, кроме как идти под ветром. И знал, что у нас все получится, Флетчер. Знал.
– Как знал и я, капитан, – произнес мистер Кристиан с такой веселостью, точно это с самого начала было его идеей. – Теперь же, если позволите, я нужен на палубе.
– Разумеется… – ответил мистер Блай, который выглядел погрузившимся в некие размышления; если бы его перебиравший мысли мозг мог издавать звуки, меня, сильно подозреваю, оглушило бы происходившее тогда в голове капитана. – Да, Флетчер, – сказал он, когда мистер Кристиан уже подошел к двери, – я хочу, чтобы днем на палубе разожгли жаровни для просушки одежды матросов. Нельзя, чтобы они работали в мокром. Это нездорово и негигиенично.
– Безусловно, сэр, я позабочусь об этом.
– И выдайте сегодня каждому дополнительную порцию табака и рома – в благодарность за ночные труды.
– Шторм лишил нас некоторой части припасов, капитан, – осторожно произнес мистер Кристиан. – Разумно ли будет вознаграждать команду именно сейчас?
– Матросы должны знать, как я ценю их достойную службу, – решительно ответил капитан. – Это подкрепит их дух после перенесенных ими тягот. Присмотрите за этим, Флетчер, ладно?
– Конечно, – сказал мистер Кристиан. – Вы очень щедры.
– Да,