и читателей, для него лишь бы страсти возбудить, да общественное мнение взбаламутить. Ишь, марсианцев изобрел!
– А мне казалось, этот достойный человек мыслит государственно, оттого и должность занимает по праву… К тому же люди будто бы видели воздухолет.
Председатель с кем-то раскланялся, отмахнулся от чьего-то призыва и возобновил туманную беседу с поэтом:
– По праву только Государыня на месте, – заговорщицки хмыкнул он. – Прочие же воле ее подвластны и во всякий момент с кресла слететь могут. А что видели, так у нас людишки и чертей видят, как напьются до полусмерти.
Недоброй памяти Антипка Рогачев тотчас всплыл у Тихона в памяти. Чудом этот Антихрист не пожег Епанчин и окрестные имения, мимо со своим «войском» протопал. Отец рассказывал, что крестьян в тот год от него убежало душ двадцать, все как один ленивые пьяницы. Впрочем, сомнительно, чтобы Берцов старался вызвать у собеседника именно такие соображения.
– Ладно, вот вам мнение губернатора Хунукова, сударь, – без обиняков заговорил Председатель.
Как видно, он отчаялся пробиться сквозь тугодумие Тихона. Откуда было ему знать, что мысли и чувства поэта сейчас прямо-таки кипят после мимолетной беседы с Манефой, а все прочее в этой зале кажется ему жужжанием надоедливой мухи?
– Вы в своей заметке положительные аргументы привели, от Невтона и прочих светил иноземной науки. Однобоко просветили, скажу я вам. Так вот надобно и противуположное мнение захватить, от российской науки и духовенства, так сказать. Не все же на Невтонах зиждется, и наши доморощенные ученые и святые отцы прозревать суть явлений могут.
– Так мне надо марсианцев дезавуировать, – догадался Тихон. – Я ведь и Ломоносова цитировал, а не только Невтона. А как же господин Толбукин? Что на мою отсебятину скажет?
– С ним поговорят на эту тему, – заверил Берцов. – Вам же денежки не помешают, сударь? И стихотворение в довесок напечатаете… Приличное, – добавил он многозначительно.
– Я решил оставить стихоплетство и посвятить себя целиком благоустройству имения. От того же лукавого эти стишата.
– Истинно так! Что же, ожидайте с легкой почтой потребные для составления заметки мысли наших сограждан.
Председатель дорожной комиссии наконец угомонился и раскланялся с Тихоном, очевидно довольный своей дипломатией. Особо ему нравился, видимо, намек на определенное мнение святых отцов о срамных стихах Балиора. Вот они с какого бока ухватить решили! Мол, мы все знаем о твоих пиитических безобразиях, так изволь плясать под нашу сопелку и слушать указания.
Такие приземленные думы чуть не выветрили из графа Балиора предвкушение скорой тайной встречи с Манефой. Почуяв опасность этого, Тихон принудил себя забыть о марсианцах и двинулся по зале, чтобы приветствовать наконец знакомых, буде такие опознаются среди переодетых карусельщиков.
Как нарочно, каждый второй приятель расспрашивал его о пресловутой заметке, а каждый четвертый шепотом, отдалившись от ближайшей дамы, просил стихи, чтобы