Иван Собченко

Колиивщина


Скачать книгу

взглянул на деньги.

      – Тихон Иванович, тут только тридцать копеек. Вы же обещали, кроме пней, по четыре копейки за яму. Тридцать ям – выходит талер.

      – Слушай, парень, где ты видел, чтобы кто-нибудь за три дня талер зарабатывал? Выдано вкруговую по сорок копеек на день! А ты и трех дней не работал. Такие деньги за десять дней работы никто не получал.

      Федор поправил на голове шапку, проглотил слюну, которая почему-то набежала в рот и, пытаясь говорить спокойно, сказал:

      – Мне нет до этого дела, сколько дней копал бы кто-то другой, пусть хоть месяц. Я хочу, чтобы сполна заплатили за работу.

      – Я тебе и так…

      – Пан писарь, – негромко, но твердо проговорил Федор, – сейчас пойду и пни в ямки позатаптываю – месяц будете их откапывать!

      Писарь невольно посмотрел на здоровенные пудовые Федоровы сапоги с порванными голенищами, снова пополз в карман, отсчитал еще двадцать копеек.

      – Ух, а закусить нечем, – вытираясь рукавом, появился в дверях городовой.

      Оба, и писарь, и Федор, ошалело смотрели на него. От губ, вдоль всей щеки протянулись к городовому синие полосы.

      – Ты… не ту бутылку взял, – испуганно заголосил писарь. – Чернила выпил. Ох, и горе мне с тобою, еще и поразвозил по морде! Пойдем быстрее в сени. Не доведи, Господи, до греха.

      Писарь взял городового под руку, на мгновение повернул голову к Федору.

      – А ты не торчи тут, больше ни копейки не дам. Ну, чего ждешь, иди!

      – Пускай на тебя теперь собаки работают, – Федор плюнул писарю прямо под ноги и выскочил на улицу.

      Там, подогнув ноги, спокойно дремала Морока. Федор резко дернул вожжи. Морока от неожиданности кинула задом и рысцой пошла по дороге.

      Еще издали парень заметил возле шинка большую толпу людей, между ними писаря сын и еще несколько сынков богачей. Не желая проезжать мимо, он дернул левую вожжу, кобыла свернула с колеи. Под колесами мягко зашуршал песок. Морока сгорбилась, через силу тянула воз. Вдруг воз качнулся, как на выбоине, и чуть не по самые оси завяз задними колесами.

      – Но, но, – дергал вожжи Федор.

      Кобыла загребала ногами, но воз не трогался с места.

      – Но, не издохла, понатужиться не хочешь, – ударил Федор кнутовищем Мороку.

      Морока испуганно рванулась в сторону, возле оглобли перервался гуж.

      – За хвост ее тяни! – крикнул кто-то от шинка. «Как же теперь? – в отчаянии подумал Федор. – Стыд какой, и девушки вон смотрят. Все из-за писаренка, – он со злостью взглянул на кобылу, выводя ее из оглобель. Потом обошел вокруг воза, оглядел колеса. – Чего я горячусь? – внезапно успокаиваясь, подумал он. – Богачей застеснялся? Пусть насмехаются, черт с ними. Правда, Морока, беги домой».

      Он забросил поводья кобыле на шею, шлепнул ее по крестцу. Морока мотнула головой и, прижав уши, помчалась в улочку. Бросив на пни дугу, Федор привязал к оглоблям свернутые вдвое вожжи через сидельник. Поплевал на руки, взялся за оглобли и потянул вместо лошади. Воз заскрипел задними колесами, и тяжело пополз по песку.

      Через полминуты