Рассказы. Николай Гарин-Михайловский

приехал в город за два дня до торгов.

      Первым делом он явился к начальнику работ.

      Его потребовали не в очередь.

      В небольшом, скромно меблированном кабинете из угла в угол ходил лет пятидесяти главный инженер Елецкий, среднего роста, хорошо сложенный, с сохранившимися красивыми чертами лица.

      Татищев вошел и поклонился.

      – Здравствуйте, – медленно проговорил Елецкий, протягивая руку Татищеву. – Что скажете хорошенького?

      – Вариант привез, – весело-почтительно ответил Татищев.

      Легкая улыбка сбежала с лица Елецкого. На лбу появились складки, и он раздраженным голосом переспросил:

      – Вариант? Опять вариант? Да так же нельзя, господа!

      Татищев потупился и не нашелся ничего ответить.

      Елецкий несколько секунд постоял, сердито махнул рукой и заходил по комнате.

      Несколько минут тянулось тяжелое для Татищева молчание. Елецкий забыл о Татищеве и весь погрузился в свои мысли. Татищев слегка кашлянул.

      – Извините, пожалуйста, – спохватился Елецкий. – Присядьте.

      И он опять зашагал по комнате.

      – И все эти варианты – прекрасная вещь, но все в свое время, – заговорил Елецкий успокоенным голосом. – Вы, господа, совершенно забыли о постройке, а мы два года уже делаем изыскания. Мне проходу нет в Петербурге, когда я наконец начну постройку, а я в ответ то и дело вижу все новые и новые варианты. «Последний?» – спрашивают. «Последний», – и через три месяца опять совершенно новая линия. Ведь наконец кончится тем, что нас всех прогонят, – остановился он перед Татищевым. Татищев смущенно ерзал на стуле.

      – Когда же конец будет? – наступал на него между тем Елецкий. – Через три месяца вы мне опять привезете новый вариант; когда же мы строить будем, что же я скажу в Петербурге, когда только что приехал оттуда, дав чуть ли не честное слово, что изыскания окончены?

      – Два года идут изыскания, а линии нет, – помолчав, продолжал Елецкий. – Варианты, варианты, без конца варианты.

      – Живое дело, – робко заметил Татищев, – одно хорошо, другое лучше.

      – Но ведь так же без конца может продолжаться, – вспыхнул Елецкий. – Где же конец? Наши изыскания сумасшедших денег стоят.