мне не было жалости и сомнений. Они умерли три месяца назад. Я даже слегка удивлена, что мне доверили практику ангела. С демоном у нас уже полное взаимопонимание. И, наверное, я все-таки темная…
– Приехали. – Остановившись рядом с болотом, я заглушила мотор, но не стала выключать фары, которые освещали мутную гладь дурно пахнущей воды. – Димочка, будь лапой, вытащи эту дрянь наружу.
Демон едва уловимо поморщился (видимо, на обращение), но просьбу выполнил. Гена мялся рядом, предпочитая рассматривать пейзаж, и лишь иногда жалостливо вздыхал.
Не вздыхай, мальчик. Это суровая проза жизни.
Выстрел прозвучал слишком громко, спугнув спящую ворону, но я знала, что, кроме ворон и нашей не очень живой троицы, сейчас в округе нет никого. Ну, вот и все. Пару секунд рассматривая уже мертвого бывшего, во лбу которого расцвела кровавая звезда, его же кровью я начертила запирающую руну. Не бродить тебе по земле неприкаянным духом, Мишаня. Не заслужил. Но не переживай, скоро у тебя появятся соседи, так что скучать не придется. Я позабочусь.
– Мальчики, могу я просить вас еще кое о чем? – Обернувшись к практикантам, я мило улыбнулась. – И рада бы справиться сама, но сами видите, я всего лишь женщина.
Демон глумливо хмыкнул, а ангел грустно улыбнулся, но оба поняли меня без слов – подхватили труп за ноги-руки, раскачали и закинули его в самую топь, метров на десять от берега. Пистолет полетел следом. Два едва слышных булька и тишина. Идеальная ночная тишина.
– Благодарю. – Кивнув обоим, скомандовала: – А теперь в машину, пора домой.
Практиканты послушно сели на заднее сиденье, мотор вновь добродушно заурчал, приветствуя свою хозяйку, и уже спустя двадцать минут мы поднимались по лестнице домой. От Мишкиных вещей я избавлюсь завтра, не к спеху. Первым делом стоит проверить его последние контакты и чем он занимался. Затем наведаться на чердак, где я хранила свои рабочие инструменты, и проверить их сохранность. Если он прикоснулся к ним хоть пальцем, то я вернусь, подниму эту падаль и убью еще раз десять. Пока не знаю как, но я это сделаю!
В квартире я сначала прошлась по всем комнатам, отмечая, что в целом ничего не изменилось, лишь отсутствуют мои личные вещи, но те, что мы покупали вместе, на местах. Не было моей любимой керамической вазы с Кипра, но картина из Венеции висела. Вообще-то я не сильно держалась за вещи, однако было обидно. Какая-то падаль смела распоряжаться моими вещами. Непростительная ошибка.
Пройдя на кухню, я не нашла в шкафу своей любимой кружки с медвежонком и из мелкой мести отправила Мишкину кружку «босс» в помойное ведро, предварительно разбив ее о радиатор.
– Ребятки, чай или кофе?
– А у вас есть ромашковый? – На кухню вошел грустный ангел, старательно пытающийся улыбнуться, но выходило криво и неправдоподобно. Взглянув на мое вопросительное выражение лица, Гена попытался оправдаться: – Просто я не думал, что вы… такая.
– Какая? – решила уточнить. Налив в чайник воду, поставила его на подставку и нажала кнопку