взаимопомощь – тоже нужная вещь.
– Согласен, если помощь действительно взаимная. А они нам великую услугу обещают – сообщать о передвижениях регулярных частей противника.
– И в чём подвох?
– Да в том, что хозарские шайки с ними делятся добычей за то, что те их беспрепятственно пропускают на наши земли.
– Но, ведь, они обещают…
– Они обещают о регулярных частях сообщать, а их там уже лет четыреста не бывало. А вот про банды они ничего не обещают. Чисто восточное коварство.
– Так, за что тогда им помощь оказывать?
– Вот, мы Володу так и сказали. Он согласился, сейчас посол голубиной почтой своему шаху послание отправил и ждёт новых инструкций. Думаю, пока они за кошелёк держаться будут, их кызбеки с потрохами слопают.
– А сам Джура-хан далеко?
– Пока не знаем. В Зорастане его ещё нет, птичья разведка работает плотно, – он отчаянно зевнул, с хрустом раздирая челюсти.
– Вот что, друг, – тяжёлая ладонь гнома легла на плечо. – Поспи-ка ты немного, совсем, смотрю, замотался.
– Хорошая мысль, – согласился Акела.
Через минуту он уже храпел, упав головой на постель.
…Вернувшись в город, Славку он застал в покоях. Тот мрачно пил пиво в гордом одиночестве. Акела присел рядом и радостно хлопнул друга по плечу. Не дожидаясь приглашения налил себе пива и с удовольствием сделал большой глоток.
– Ну, ваше сиятельство, как дела кнезские?
– Хреново, Борисыч.
– Что так?
– Бояре эти уже, вот, где у меня!
Клим резанул по горлу ребром ладони.
– Некоторые, нормальные мужики и занялись делом. А большинство… да, сейчас сам увидишь, – он обречённо махнул рукой.
– В смысле?
– Сейчас Дума боярская соберётся.
– Интересно, конечно, только я тут с какого боку? Я ж простой витязь, это вы князья да воеводы.
– Борисыч, не будь занудой, а? Чего это ты заприбеднялся? У тебя грамота такая, что любого кнеза построить можно, а тут… – и вдруг, сбившись с тона, попросил, чуть ли не жалобно. – Ну, помоги, будь человеком! Веришь, они мне уже всю плешь проели.
– Ладно, не журись, кнез. Охранников строили только так, а тут какие-то бояре.
…Дума заседала в главной палате. Нарядный Клим сидел на резном троне, перед ним по обе стороны у стен расположились на широких скамьях разодетые бояре. Позади трона стояли два стража с традиционными топориками, да ещё пара торчала у входа. Как-то замысловато их, помнится, звали. А, рынды, вроде. Чтобы не сидеть на положенном ему месте в самом конце скамьи, Акела, воспользовавшись служебным положением, встал возле трона.
Первым поднялся толстый седой боярин, занимавший место у самого трона, видимо, глава этого сборища. Поглаживая рукой, унизанной перстнями, роскошную бороду, он начал речь. Толстяк долго размазывал манную кашу по чистому столу, рассказывая о своих славных предках, веками служивших верой-правдой кнезу