на Кощея. Кикимора, непонимающе моргала глазками, поворачиваясь то к Кощею, то к Кузе. Кузьма, уставившись взглядом в стол, пальцем тёр кончик носа. Леший чесал, задумчиво, затылок. Акулина Ивановна пыталась что-то сказать, но всё не решалась. Водяной сосредоточенно выдувал изо рта большой водный пузырь, как выдувают пузыри из жевательной резинки. Кощей, ожидающе, обвел взглядом всех присутствующих.
С громким хлопком взорвался пузырь, раздутый до предела. От неожиданности все подпрыгнули. И лишь одна Акулина Ивановна, подпрыгнув, осталась стоять и торопливо заговорила:
– Ты, Кощей, по-моему, умом тронулся. Тебе что, плохо живётся? Смотри, какую клинику отгрохал! Работай себе для своего удовольствия. Тебе что, славы захотелось? Так она у тебя и так имеется. Клинику твою все знают. Со всего света к тебе за лечением едут. За много месяцев вперед записываются. Денежки не ручьем, а речкою в твой карман текут. Чего тебе ещё не хватает?
– А то, что нас забывать стали, – зло прошипел он, – дети на вообще не знают. У них теперь новые герои. Зомби и гоблины. Скоро деда Мороза на Санту заменят. Посмотрите телевизор, почитайте книги: нас нигде нет!
– И для этого тебе столько народа изводить нужно? – Всплеснула руками Акулина Ивановна, – Дурак ты!
Кощей подскочил к ней.
– Ты, баба Яга говори, да не заговаривайся. Я сказал: тому быть! Значит, тому не миновать.
Но баба Яга не испугалась. Она, смело, взяла за грудки Кощея Бессмертного и затрепыхала его впереди себя, как грушу:
– А ты меня не пужай – не такие пужали. Не боюсь я тебя, Ирод. Отбоялась. И запомни: все твои козни поломаю. Все твои пакости присеку. Такое моё слово. Всё! Наслушалась. Надоела мне твоя компания. Ухожу я.
И она решительно пошла к двери. Возле неё остановилась, повернулась ко всем и спросила:
– Кто со мной?
Кот повёл в её сторону ухом, но продолжал валяться на столе. Соловей-разбойник улыбнулся беззубым ртом и преданно посмотрел на Кощея.
– Ишпепели её, Кощеюшка!
Кикимора снова заморгала глазками, повернулась сначала к Кощею, потом к Кузьме. А Кузя, хлопнув руками по коленкам, встал, потянулся и пошел к бабе Яге:
– Я в такие игры не играю. Война – это, прежде всего разрушение, а я не люблю, когда из домов – руины делают. Где же тогда домовой жить будет, если дома не будет? Извини, Кощей, бывай с миром.
– Я тоже пойду, – присоединился к ним Леший, – в лесу каждую животинушку берёг, а тут кого-то изводить предлагают. Нет! Не по-людски всё это.
– Так ты ж и не человек вовсе, – заорал Кощей, – что ты несёшь, Леший!
– Тебе не понять, Кощей, – вступился за Лешего Водяной, – он среди людей потёрся, хоть и в лесу всё время жил, вот от них и набрался. А ты, видать, больше по моргам ошивался. Там человеческому не научишься. Акулина Ивановна, я тоже с тобою.
– А как же я? – Вдруг вскочила Кикимора, – Кузя? Я не могу без тебя! Не покидай меня. Я пропаду.
– Я