сиденье. Такси двинулось.
– Хих, куда мы едем? В клуб?
– Нет, в противоположное место.
– Это куда?
– Увидишь.
В такси я невольно задремал. Этому способствовали алкоголь и усталость. Не знаю, сколько мы ехали, но проснувшись, я очутился на деревянной скамейке. Вокруг царила ночь и ночная тишина. Я удивленно огляделся по сторонам. Впереди возвышалась некое довольно высокое красивое строение, чьи стены белели даже в темноте. Особо я его не разглядел, но видел, как одна ее часть возвышается башенкой. Видел еле заметные очертания просторных дверей и темных окон… Я где—то уже видел этот необыкновенный вид. Еще немного поломав голову, я все же вспомнил. Коломенский парк. Церковь Вознесения Господня в Коломенском. Точно, сомнений не было. Но что мы делаем здесь в такое время?
Немного в стороне от церкви, на лужайке, сидел Саша в позе лотоса, раздетый по пояс. Его куртка лежала рядом. Я пригляделся. Татуировки парня, которые я заметил еще вечером, теперь же оказались совершенно других форм! Нет, мои глаза меня не обманывали, темнота и опьянение здесь тоже не причем. Я потер глаза и присмотрелся еще раз. Ничего не изменилось. Его тело покрывали крупные татуировки в виде ладоней с изображением глаза посередине… В центре груди же я рассмотрел круглую татуировку в виде пентаграммы, но каких-то мелких деталей разобрать не смог. Саша сидел с закрытыми глазами, казалось совершенно расслабленно. А рядом с ним… Рядом с ним стоял некий молодой человек в темных одеяниях, с книгой в одной руке и крестиком, висящим на нитке красных бус в другой. Светлые, почти белые волосы и ресницы, узкие глаза, глядящие из-под оправы тонких серебристых очков. Он напоминал священнослужителя, но все же вряд ли был таковым на самом деле. Плавно взмахнув рукой с крестиком над головой Саши, он протяжно и быстро запел молитву: «Что за обряд такой посреди открытого неба? Разве в церквях делают подобные вещи?..». Неожиданно все тело Саши резко дернулось. Скажу честно, я дернулся вместе с ним, то ли от неожиданного полу крика священнослужителя, то ли от мелькнувшей мысли, что Саше снова стало плохо…
На некоторое время глаза мои стали видеть, будто через пелену. Я потер глаза и вновь всмотрелся туда, где проводился этот странный ритуал. От того, что я неожиданно стал видеть, у меня волосы встали дыбом…
Множество рук, сотканных из черного дыма, выходили из тела Саши. На ладонях этих рук были огромные глазные яблоки. Такие же руки как у Духа, которого в кафе пыталась сделать своим Инна. Эти руки яростно сжимали и разжимали длинные пальцы, пытаясь схватить священнослужителя, но каждый раз будто натыкались на невидимую защиту. Хотя, почему на невидимую? Слабо, но мои глаза постепенно стали различать в темноте мягкий золотистый свет, окружающий священнослужителя со всех сторон. Этот свет временами становился ярче, тогда руки, тянувшиеся к нему, боязливо отступали обратно, заставляя вздрагивать Сашу от боли…
Вскоре резкий ветер ударил мне прямо в лицо и, невольно