комитета Союза ССР». Обратите внимание на формулировку. Личная просьба, наверняка связанная с состоянием здоровья. 58 лет – это вам не шутка, особенно учитывая, что человек почти всю жизнь провел в борьбе за дело пролетариата. И не как современные оппозиционеры в твиттере, а в полном объеме: тюрьма, каторга, ссылка, фронт…
При этом надо помнить специфику государственного управления во времена СССР. Формально Енукидзе вовсе не был обделен, и его заслуги перед пролетариатом никто не ставил даже под малейшие сомнения. Просто ему разрешили параллельно жить в Москве и Тбилиси, занимая почетный и не слишком обременительный пост. У большевиков так было принято, еще когда Ленин был жив. Проверенные товарищи сполна заслужили уважение и имели законное право поправить подорванное царскими тюрьмами и каторгами здоровье, продолжая приносить пользу рабочим и крестьянам своими знаниями.
За кулисами общественного внимания, по понятным причинам, остался сущий пустяк. Но именно он и позволяет сегодня утверждать, что за формальной заботой о жизни товарища Енукидзе скрывалось нечто совсем иное. Дело в том, что он сдавал дела три недели. Это очень долго даже по нынешним временам, что уж тут говорить про 30-е годы, где на это зачастую требовалось лишь несколько часов. Растянулась стандартная бюрократическая процедура исключительно потому, что Авель Сафронович был вынужден отвечать на многочисленные вопросы членов Политбюро и других ответственных товарищей. А вопросы эти больше походили на обвинения. Именно тогда он, вероятно, и осознал, что его не просто отправили на другую должность, а фактически исключили из числа руководителей государства. Ведь занимаемый Енукидзе пост в Кремле позволял играть на протяжении многих лет одну из ключевых ролей в жизни Страны Советов.
Енукидзе, кстати, повезло. Решение Политбюро могло быть и более жестким. Скорее всего, на окончательную формулировку повлияло личное отношение к нему Сталина. Далеко не секрет, что их связывала многолетняя дружба. Многие сегодня даже не знают, что Иосиф Виссарионович лично заверял подробную автобиографию Авеля Сафроновича еще в 1921 году. Необходимо учитывать, что Енукидзе всегда был очень последовательным в своих взглядах. Никогда не принимал сторону оппозиции даже по самым незначительным вопросам, от курса родной партии, в принципе, не отклонялся. Ну а то, что он женщин чрезмерно любил – да, Сталин об этом знал. Но закрывал глаза на привычки старого холостяка.
Между тем следствие старательно продолжало отрабатывать перспективную версию существования в Кремле широкой подпольной организации, готовившей террористический акт против первых лиц Советского государства. Разумеется, они были тесно связанны с буржуазными разведками, фашистами, лично Троцким и русской монархической эмиграцией. Всех проходящих по делу допрашивали именно в свете этой теории. Заговор пытались увязать с фигурой Каменева. Енукидзе поначалу проходил по делу мимолетно, но все