куда слаженнее, да и лица больше не выглядели такими мрачными. – Вот и хорошо. Тогда заканчиваю…
Оговорив напоследок условные сигналы, как флажками, так и ракетами – особых надежд на бортовые радиостанции Сергей не испытывал, – Кобрин распустил подчиненных, оставив при себе только командиров батальонов. Взглянул на наручные часы: что ж Никифоров-то молчит, зараза? Договорились же, что начинают по его сигналу. Вроде пора уж разведке с гаубицами разобраться…
Словно услышав мысленный призыв, к комбригу подбежал запыхавшийся радист, судя по петлицам – командир роты связи:
– Тарщ подполковник, разрешите обратит…
– Обращайся. Коротко и по делу.
– Разведгруппа вышла на связь в условленное время. Сообщают, что все в порядке, готовы начать по приказу.
– Отлично! – Не сдержавшись, Кобрин хлопнул лейтенанта по плечу, отчего у того едва не слетели с носа круглые очочки совершенно цивильного вида. – Радируй Никифорову и в артдивизион, чтобы начинали через пять минут от получения приказа. Давай, родной, давай, танки, вон, уж заждались, копытом бьют…
Развернувшись к застывшим комбатам, махнул рукой:
– Ну, чего застыли, славяне? Все слышали? К машинам, заводи! Тральщики начинают одновременно с артиллеристами, пока немцы от наших снарядов будут прятаться, глядишь, полдороги незамеченными разминируют. Остальным – атака по команде…
Глава 4
Окрестности Смоленска, август 1941 года
Артиллеристы не подвели, и гаубицы артдивизиона старательно перепахали снарядами позиции разведанных противотанковых батарей. Насколько успешно, Кобрин со своего НП – или, если попросту, с башни родной «тридцатьчетверки», куда он забрался с биноклем в руках, – судить пока не мог. Но выглядело достаточно обнадеживающе: вздымающиеся на добрых полтора десятка метров могучие кусты взрывов, затянувшие все пространство перед мостом дым и пыль, подброшенные высоко в воздух обломки бревен и еще чего-то, вовсе уж неопределяемого, екающие в груди толчки акустического удара. В какой-то миг он даже решил, что и мосту тоже хана, уж больно близко легла очередная серия разрывов – а много ли ему нужно? Пожалуй, что и парочки попаданий хватит, чтобы обрушить ажурные фермы или раздолбить к херам один из несущих «быков». Обошлось, корректировщики вовремя внесли необходимые поправки, и дивизион перенес огонь в глубину вражеской обороны.
Теперь стопятидесятидвухмиллиметровые гаубицы лупили по железнодорожной станции, разметывая по кирпичику стены потерявших крыши пакгаузов, разнося в щепки штабеля запасных шпал, разрушая подъездные пути, чудом нетронутые немецкими бомбами, превращая в груды искореженных, перекрученных обломков остовы сгоревших вагонов и грузовых платформ. Из-за приличного расстояния Кобрин понятия не имел, насколько эффективен обстрел – немцы станцию по прямому назначению не использовали, поскольку сами же и разбомбили еще в июле. Однако утром разведка засекла