меня за локоть:
– Сделай что-нибудь! Нам надо в ванную как можно скорее!
С пылающим лицом я повел девушек по коридору. Марк шел сзади. Нас заметили субтильные подруги моей матери, стоявшие в фойе.
– Барбара, Барбара, вот он, – сказала одна из них. Я шел впереди Джози и Софи, но сразу представил, как они нахмурились при этих словах. Я сделал вид, что не слышу, хотя внутри снова возникло тоскливое, сосущее чувство, и поманил своих гостей за собой. Мы удалились в одну из свободных комнат, где Донован-старший спал несколько месяцев перед тем, как уйти совсем.
Я распахнул дверь в ванную и сказал:
– Здесь вам никто не помешает.
Джози сразу прошла внутрь. Я отступил, пропуская Софи.
– Давай мы к тебе чуть позже выйдем? – предложила Джози. – Я приведу ее в порядок. – Она поставила принесенные с собой бокалы на столешницу рядом с раковиной.
– А я прослежу, чтобы с ними все было в порядке, – сказал Марк. Дверь закрылась. Я слышал, как они перешептывались, затем зажурчала вода. Наконец кран закрыли, но из ванной никто выходить не спешил. Слышался приглушенный смех и звяканье бокалов. Мне захотелось что-нибудь разбить. Снимите маски, твари, подмывало меня сказать, хотя бы и через эту треклятую дверь. «Эйден лох», – нацарапано в кабинке мужского туалета в нашей академии, и я не сомневался, что в ванной сейчас звучало нечто похожее.
Снова послышался смех, на этот раз из коридора. Одна из женщин, заметивших, как мы вышли из кабинета Донована-старшего, возникла на пороге, заслонив свет, и поманила тех, кто шел за ней.
– Они здесь, – сказала она, прислонившись к дверному косяку. Я не мог разглядеть ее лица. Передо мной был лишь женский силуэт. Из мрака прозвучало: – Эйден, почему вы прячетесь в темноте?
В ее голосе слышалось что-то холодное и категоричное, отчего меня вдруг повело. Она едва меня различала, но все равно казалось, что меня застали голым. Пустота внутри росла, вытекая в комнату, покрывая пятнами ковер, постель и плетеную мебель. Подошла другая женщина, третья, и кто-то из них спросил:
– Что вы тут делаете?
Одна из пришедших решительно растолкала остальных и включила люстру. Барбара Ковольски, мать Марка, уставилась на меня глазками, прятавшимися в полных румяных щеках.
– Что это с тобой? – спросила она.
Я молчал, не в силах справиться с приступом страха. Женщины в коридоре засмеялись, послышались разговоры, но Барбара уперлась руками в бока.
– Где Марк? Где девочки? – Она взглянула на дверь ванной и ткнула туда пальцем. Браслеты звякнули. – Они там? Марк что, в ванной с девочками?
Я силился выдавить «Нет», но она прошла мимо меня и подергала дверь, оказавшуюся запертой. Барбара посмотрела в коридор. Остальные женщины уже ушли.
– Марк! – негромко позвала она.
В ванной на секунду открылся кран, послышался звук смываемой в унитазе воды, затем открылась дверь, и вышла Джози.
– Здравствуйте, миссис Ковольски. – Щеки у нее горели.
Вышла Софи с пустым бокалом в руках,