как свиной грипп, в США погибли три тысячи человек и пятнадцать тысяч по всему миру. По данным Всемирной Организации Здравоохранения, в клиниках и госпиталях США и других стран зарегистрировано около восьмидесяти тысяч случаев заболевания. Эпидемия гриппа 2010 года, пусть даже наполовину не столь масштабная по сравнению с той, что бушевала в 1918[1], все еще пугает людей по всему миру.
New York Post (заголовки 31 октября): «Осторожно!»; «Дети являются переносчиками инфекции!»; «Хэллоуин отменяется!»
New York Times (заголовки 3 ноября): «Последние жертвы свиного гриппа»; «Семья и друзья окружают вице-президента в его последние минуты».
Boston Globe (заголовки 28 ноября): «Вакцина на подходе!»
Boston Herald (заголовки 6 декабря): «Дозы вакцины на исходе»; «Люди выстраиваются в длинные очереди!»
National Enquirer (заголовки 7 декабря): «Мертвые ходят!»
Больше заголовков не будет.
Все началось в ЦКЗ (Центре по контролю заболеваемости). Вирусологи невероятно обрадовались, когда наконец-то получили эффективную вакцину против смертельно опасного свиного гриппа. С самых верхов на них давили с требованиями как можно скорее наладить ее производство.
В попытке ускорить процесс ученые совершили две ошибки. Во-первых, они использовали живой вирус. А, во-вторых, не до конца изучили побочные эффекты. В течение нескольких дней сотни тысяч порций препарата были распространены на территории Штатов и по всему миру. Люди выстраивались в очереди за прививками, словно за билетами на концерт. В аптеках то и дело вспыхивали драки, когда напуганные толпы пытались любыми средствами заполучить драгоценную вакцину из ограниченных запасов.
Не прошло и недели, как в ЦКЗ поняли: что-то не так. В интервале от четырех до семи часов после прививки примерно девяносто пять процентов пациентов погибали от содержавшегося в вакцине живого H1N1. Однако побочный эффект оказался намного ужаснее, чем смерть – покойные стали воскресать. Пройдет около десяти лет, прежде чем ученые поймут, почему это произошло.
Паника, последовавшая за этими событиями, не поддается описанию. Любящие родственники делали то, что обычно делают любящие родственники: они пытались облегчить страдания своих детей, супругов, братьев и сестер, однако воскресшие больше не могли считаться людьми, даже отчасти. Тем, кто пережил первые столкновения с этими чудовищами, обычно не удавалось уйти невредимыми. Укушенному суждено было оставаться человеком не более суток. Часы тикали. В первые безумные дни того, что впоследствии назвали Пришествием, многие охваченные паникой граждане полагали, что вирус передается по воздуху. К счастью, это не подтвердилось, иначе не выжил бы никто. То было темное время в истории человечества, и, возможно, нам никогда не удастся вновь воспрянуть из праха тех дней.
Глава 1
Дневниковая запись 1
8 декабря, Денвер, штат Колорадо. 19:02
Не так это должно было начаться… проклятье! Я только-только залез в душ и приготовился соскрести всю грязь и пот рабочего дня. Работал я на департамент дорожного строительства, латал дыры в асфальте. В моей жизни было время, когда я мог считать себя «белым воротничком». Тогда я числился специалистом широкого профиля в отделе кадров компании, входящей в Топ-500 крупнейших в мире. И, мягко выражаясь, нехило зашибал. Но затем президент Буш посчитал целесообразным положить конец моим золотым денькам. Была ли в этом действительно его вина? Не знаю, из него проще сделать козла отпущения.
После того, как пособие по безработице улетучилось, а новых блестящих перспектив так и не появилось, пришлось начать работать на город. Эта работенка была грязной и изнурительной, а зарабатывал я теперь меньше, чем в те времена, когда сидел на пособии – можете себе представить? Я получал больше, сидя на заднице и терзая игровую приставку! Но, по крайней мере, это был честный труд. За все три месяца, что я там провкалывал, я ни разу не просыпался посреди ночи в холодном поту из-за того, что не заделал выбоину на Гавана-Авеню. У «синих воротничков» есть свои преимущества, в их числе отсутствие стресса. Однако я отвлекся…
Ну и вот, я стоял, сунув руку под струю воды, чтобы проверить, подходящая ли температура. Я даже начал намыливаться гелем для душа (да, ГЕЛЕМ ДЛЯ ДУША – вам что-то не нравится?), готовясь ощутить бодрящую чистоту.
У меня по жизни два неслабых бзика. Ну, вообще-то, если честно, у меня их, наверное, около семнадцати, но кому не лень считать? В первую очередь на ум приходят эти два, и сейчас я объясню. Первый – ненавижу грязь. Просто ненавижу ощущать грязь и пот на шее. Ненавижу, когда воротник рубашки чуть липнет к коже. Это раздражает меня до усрачки. И второй пунктик – это когда мыло засыхает на коже.
Не знаю, бывали ли вы когда-нибудь в Новом Орлеане. Там вода то ли «мягкая», то ли «жесткая», не знаю точно, вечно я их путаю. В любом случае, она просто не смывает с вас мыло, и вы ходите весь день, словно покрытый невидимой пленкой. Все кажется липким. Ваша одежда липнет к телу; черт, да вы сами к себе липнете. Попробуйте согнуть руку, и вы с трудом ее разогнете. Поэтому приходится