наверное, начал бы творить знаки, ограждающие от нечистой силы!
Обследовал душевую – она же туалет – и с некоторым удивлением обнаружил, что здесь есть и подобие унитаза – медного, даже со сливом. Где они воду берут?! И тут же вспомнил о водосборнике на крыше и об огромном медном баке на чердаке. Забрался на унитаз, ухмыляясь во все свои кошачьи зубы, аккуратно сделал грязные делишки, как и положено интеллигентному гениальному коту. Затем отправился на осмотр моего нового жилища.
Да, моего! Я кот или не кот?! Каждый кот считает, что дом принадлежит только ему, а все те, что проживают рядом, суть слуги, обеспечивающие едой и убирающие какашки! А если кот недоволен поведением своей нерадивой челяди (покупают паштет вместо рагу! Негодяи!), то может наказать их кучкой в итальянские ботинки за сто пятьдесят евро пара!
Первое, что я должен был посмотреть, – это книги. Вряд ли, конечно, я смогу что-то прочитать. Глупо было б, если бы бывший владелец моего тела умел читать. Но проверить-то надо. А вдруг? Чудеса ведь случаются, иначе я не попал бы в это четверолапое существо!
Хотя… что называть чудесами. Для дикаря Южной Америки, сидящего в джунглях и питающегося обезьянами и древесными червяками, видеокамера – невероятное чудо, а для школьника из Бирюлево – лишь средство самопиара, зачастую абсолютно идиотского! Все нужно рассматривать через призму цивилизации, и никак иначе.
Нет, в данном случае чуда не случилось. Значки непонятной мне письменности покрывали толстую, желтоватую бумагу ровными, явно отпечатанными в типографии строками, и все, чем я мог довольствоваться, – это картинки, поясняющие написанное.
Увы, и картинками я мог воспользоваться только открыв книгу, здешние издатели, похоже, не очень-то приветствовали книжные суперобложки, передающие информацию о содержимом. Пока не откроешь – не узнаешь, о чем эта книженция. А ведь ее еще надо снять с полки! А если снял – как поставить назад? Никак.
Первая книга, которую я достал, едва не достала меня. Оказалось – проклятое собрание мудрости неизвестных мне ученых мужей (или дам?) весит столько же, сколько два кирпича вместе взятые. А может, и три. Когда я подпрыгнул и уцепился лапой за одну из книг, она легко поддалась, покинув полку, на которой тихо-мирно спала неопределенное количество дней, а может, месяцев, и приземлилась мне на макушку, врезав так, что перед моими глазами тут же закрутились яркие багряные круги на черном фоне. Вот тогда я и пожалел, что выбрал одну из самых толстых книг, считая, что уж в такой обязательно собраны самые лучшие мысли самых великих академиков этого мира!
Насчет академиков, конечно, преувеличил, но у меня всегда было почтительное отношение к здоровенным фолиантам – не будут же, в самом-то деле, в такой толстенной, с окованными углами книге писать какую-нибудь ерунду вроде рассказа девки о том, как ей хочется, чтобы богатый придурок постегал ее кожаной плеткой по прыщавой ананасной заднице! Наверняка такой фолиант – это непростая книга! Не описание женских извращенческих