ладони в основание шеи. «Так, – подумал он механически, – один имеется».
Когда оставшиеся двое поняли, что уже началось, Сергей принял низкую стойку и иронически оглядывал компанию.
– Имеются ещё кандидаты на соискание? – ласково поинтересовался он и как бы между делом уклонился от удара ноги. Впрочем, уклонился лишь на самую малость – чтобы, захватив её рукой, резко дёрнуть вверх. Да, сопляки и есть сопляки. И волком выть хочется, и хвост щенячий. Он сразу, ещё до того как поднялся, смекнул, что драться всерьёз эта молодёжь не умеет, а умеет только издеваться да калечить. Даже и без всякой китайщины – армейской десантной подготовки оказалось против них вполне достаточно.
– Мотаем отсюда! – скомандовал один из парней, самый мелкий и, по всему видать, самый сообразительный. – В натуре на каратиста нарвались!
Сергей чуть отодвинулся и будничным тоном произнёс:
– Нет уж, детишки, слегка погодите. Сперва извинитесь перед дедушкой и бабушкой. Мне любопытно, умеете ли вы это делать. Потом поднимите и подайте очки, а после, так уж и быть, уматывайте. А то ведь я вас могу и не отпустить. Вот так-то, братцы-поросятцы.
Ему было противно. До тошноты, до резей в желудке. Он молча наблюдал, как выполнялись условия капитуляции. Потом так же молча позволил парням удалиться. После чего пришлось выслушивать благодарности супругов, молча кивать распалившемуся деду, мечтающему лично покосить эту мразь из пулемёта. Отворачиваться к мокрому окну от внучки («Поблагодари дядю! Скажи дяде "спасибо"! Он нашего дедулю защитил. Дядя хороший!»).
Сергей бы с радостью ушёл в другой вагон, но оставалась ещё вероятность, что вернутся молокососы – брать реванш. Ничтожно малая вероятность, но всё-таки… Назвался груздем – полезай в кузов.
Неужели эта скучная, банальная сцена окажется последним его здешним воспоминанием? Грустно, коли так. Грязь, пошлость, наглость… Повсюду, со всех сторон. И в то же время Старик прав – как разделишь на овец и козлищ? Но его трясло точно в лихорадке. И он даже не мог понять, кто сильнее обжёг ему душу – шкодливые пацаны или вот эти милые старички, радеющие о пулемётной справедливости и так униженно благодарящие?
Ну и фиг с ними со всеми! Сергей повернулся к окну, но во тьме ничего нельзя было различить. Лампы над головой негромко гудели, мёртвый бледно-лиловый свет заливал вагон, а колёса выстукивали своё: «Один. Один. Совсем один».
Глава 2
Как рождаются доносы
Всё же уснуть не удалось. Непрошеные мысли тучами роились в голове, жёлтыми вспышками мелькали во тьме, и справиться с ними было невозможно. От этой невозможности становилось тоскливо – видать, болезнь берёт своё. Странная болезнь, поначалу тихая и незаметная: ну подумаешь, настроение плохое или слово какое-то непонятное выплывает. А потом как разыгралась! Все эти подозрительные воспоминания о том, чего не было, визиты Белого… И чего Белому надо? Зачем является? Может, ему просто нравится мучить Костю своими идиотскими разговорами? Может,