раздались смешки, а парень вдруг стал серьёзным и тихо спросил:
– Это предсказание, да? Ты вещунья?..
От такого поворота я окончательно растерялась и закусила губу, а стоявший слева от меня – самый старший из всей компании и белобрысый, сказал:
– Никакая она не вещунья, Ставгар, а невеста – видишь, какой узор на юбке… Но это даже лучше – поцелуй невесты удачу в бою приносит! Стребуй с неё, а то ведь эта поселянка прямо глазами тебя ела…
При последних словах я поспешила потупиться, и мой взгляд наконец-то упал на куртку парня, которого белобрысый назвал Ставгаром… То, что я столкнулась не с простыми горожанами, было и так понятно, но вышитый на рукаве куртки герб изображал беркута, сжимающего в лапах сломанную стрелу… Бжестров… Корни этой семьи были сродни нашим, но Бжестровы были намного богаче и считались любимцами Владыки. Тем не менее старший из Бжестров приходил к нам в дом, чтобы поздравить моего отца с назначением в Реймет – говорил, что это доверие и честь, на границу с амэнцами не поставят кого попало… Говорить-то он говорил, да только потом наверняка пьянствовал на пару с Владыкой, пока мой отец до последнего держал осаждённый амэнцами Реймет!..
Тёплая ладонь осторожно коснулась моей щеки… И заставила вздрогнуть, точно от удара:
– Ну так как, красавица, – поцелуй или предсказание? – Ставгару явно понравилось предложение товарища. Он снова улыбнулся, пытаясь заглянуть мне в глаза, но я убрала от лица его руку: в одно мгновение меня словно выстудило изнутри – осталась лишь ярость. Холодная, горькая… Я посмотрела Ставгару в глаза и тихо, ясно произнесла:
– Лучше бы вы не невест на удачу целовали да в кабаках гуляли, а действительно воевали, а то амэнцы скоро в Ильйо как к себе домой зайдут, а вы и не заметите…
Рядом кто-то – кажется, белобрысый – тихо охнул, а Ставгар дёрнулся так, точно я его кнутом ударила.
– Ты не смеешь так говорить! По какому праву?!
– По такому! – Больше всего мне сейчас хотелось выкрикнуть им в лицо имена отца и Мики – погибших, преданных и оклеветанных князем с молчаливого согласия Бжестровов и им подобных, но вместо этого я развернулась и, оттолкнув в сторону одного из приятелей Ставгара, быстрым шагом направилась к мишеням, даже не посмотрев на потянувшихся за мною парней. Бросила медяшку следящему за стрельбой хозяину, взяла лук и затупленную стрелу. Повернулась к стоящему за моим плечом Ставгару.
– Цель?
Он, не колеблясь, ткнул в самую дальнюю. Я вскинула лук, натянула тетиву, прицелилась: «Стемба, где бы ты ни был… Помоги!» Стрела сорвалась в полёт, как только я мысленно произнесла последнее слово; больно ударила по незащищенному запястью тетива, а ещё через миг кто-то изумлённо крикнул: «В яблочко!»
Я посмотрела на мишень, но ничего не увидела – в глазах теперь всё плыло, точно в тумане… Ярость ушла так же внезапно, как и появилась, наступило горькое прозрение… Что я делаю?! Защищаю память отца? Устраивая