неуловимое подсказывало: нет в кузнице хозяина. Настоящего хозяина.
Славень тронул мехи горна, повертел в руках щипцы, поднял большой молот. Нет, он не показался ему тяжелым. Ручка удобно легла в ладонь, забывшую, что такое – трудовые мозоли.
– Ну, как, дядя Славень, все в порядке? – Сил возник на пороге кузницы, широко улыбаясь.
– В порядке, в порядке. Есть работа?
– А то! Тетка Росина сегодня коня приведет подковать, а подковы еще не готовы.
– Тетка Росина? Неужто овдовела, раз сама конем занимается?
– Нет, не овдовела, только от мужа ее толку, как от козла молока. Он от Чужака не вылезает, как и остальные наши мужики. Все какую-то дурь нюхают. Они и меня звали, да только мне это не интересно. А некоторые парни, друзья мои, тоже попались в сети.
В сети… Славень живо представил жирного черного паука в центре липкой паутины и сердцем почувствовал, как паутина эта накрыла всю его родную деревню. Да, с этим Чужаком нужно разобраться. Зря он, похоже, не выгнал его из отцовского дома. Хотя пустившее корни зло так скоро не вырвешь, это Славень понимал очень хорошо. Понял он и то, что не только мирная работа кузнеца предстоит ему в деревне. Придется бороться. Бороться со Злом.
«Поляна мне поможет, хоть и она лишилась своего светлого дара. И Яся, конечно, ведь у нее-то добрая сила осталась. И Атей», – кузнец тепло взглянул на юношу. Тот уже о чем-то толковал с Силом, разбирая в углу кузницы железо. «Эти – подружатся», – улыбнулся про себя Славень.
И верно, очень скоро Атей и Сил стали неразлучными друзьями. Деревенский заводила собрал парней с обеих улиц, тех, что не пробовали еще дурь Чужака, и они быстро заготовили в лесу бревна для будущей избы Атея и Яси. Раньше строительство нового жилья было в деревне большим общим трудовым праздником. Собирались все – от мала до велика. Мужики тесали бревна, собирали венцы, ладили крышу. Женщины готовили мох – конопатить щели, собирали по миске утварь для новоселов, варили еду для веселого пира в конце работы. Даже ребятне находилось дело: подать, поднести инструменты, убрать щепк. За два-три дня новое жилище было готово – и вся деревня садилась за столы, чтобы отпраздновать новоселье.
Теперь же строительство затянулось. Парней было немного, женщины сидели по домам, выполняя и свою, женскую, и мужскую работу, а мужики мутными глазами глядели из-за своих плетней и не трогались с места.
– Что же это такое деется-то? – бабка Поветиха, пришедшая навестить Поляну, стукнула сухим кулачком по лавке. – Где ж это видано, чтобы не помочь строить дом односельчанину? Да еще кому – дочке Поляны! Ты же полдеревни по весне от смерти спасла – вылечила. Где же стыд у этих мужиков неблагодарных?
– Да, странно это как-то, – Поляна задумчиво взглянула в окошко. – Раньше такого не бывало.
– Раньше! Забудь, что было раньше. Теперь все с ног на голову перевернулось. Как Синюшку убили, так и началось все это в деревне.
– Верно, с этого началось.
В голове Поляны словно