что с ее дочерью что происходит. Анна была отстраненной и замкнутой. Она похудела, и красивые зеленые глаза сияли каким-то странным не здоровым блеском.
– Ты заболела, доченька? Скажи, что болит? – беспокоилась Валя за дочь.
– Нет, мама. У меня просто сессия и в делах сплошной завал, – вяло ответила Анна.
– Какие могут быть дела у студентки четвертого курса. Ты что работаешь? Тебе не хватает денег, которые мы передаем?
Беспокойство Валентины увеличивалось с каждым разом, когда она видела дочь. У нее появилось стойкое ощущение того, что задает эти вопросы в пустоту.
– У меня все в порядке. Сколько можно объяснять, – начала раздражаться Анна.
Валентина вздыхала и отступала, понимая, что может быть, чем-то отталкивает дочь.
– Хорошо, не буду больше приставать с вопросами, а то и так все реже и реже стала дома бывать.
Анна знала мать, что та не успокоится, будет думать, да еще может проверить, чем она занимается в большом городе. А это было не желательно, потому что Анна училась не только психологии, но и Тайному Знанию, которое давалось ей нелегко. Вот уже третий год Кей учил ее тому, чем не может овладеть человек в этом измерении.
– Эйд эти задачки решил бы с легкостью, ну а ты просто иногда не выносима, – раздражался Кей.
– Тогда оставь меня и займись, кем-нибудь другим, – огрызнулась уставшая Анна.
– Нет уж, Я сделаю все, чтобы Эйд воплотился в тебе, девочка. Вернее, ты и есть Эйд, но ты этого не помнишь, поэтому и бессильна.
– Мне 22 года. Я девушка и ни разу не целовалась с парнем. Я вообще не знаю, что это такое. Между прочим, по твоей вине. Потому что ты меня замучил своими занятиями. Потому что ни ты, ни твой Эйд не знаете, что бывают отношения между мужчиной и женщиной и что такое любовь, – кричала Анна.
– Прекрати истерику. Если ты хочешь, чтобы я ушел, я это сделаю. Ты и так многое постигла за это время. Оставайся и держи удар сама. Ты скоро поймешь, о чем я. Ведь ты научилась читать мысли? – горько усмехнулся Кей.
– Я благодарна тебе за науку, Кей. Позволь мне побыть просто человеком. Я хочу испытать эту роскошь. Ведь человеческую жизнь не заменишь жизнью в другом измерении.
– Ты не права, – замотал головой Кей. – Эйд никогда не будет человеком. Он всегда будет одинок среди людей. Я не прав? Ты знаешь, что я прав. Даже к собственной матери ты относишься как к чужой женщине. А в последнее время ты совсем от нее отдалилась.
– Все это ложь. Ты специально меня дразнишь. Я благодарна своей матери за то, что она меня не предала в те моменты сделки с вашим «черным». Она спасла мне жизнь в этом мире. Она спасла этот мир.
– Ты говоришь о благодарности, а где твоя вездесущая любовь?
– Ты меня замучил Кей. Конечно, я люблю свою мать. Но это другая любовь, понимаешь?
– Нет. Не понимаю. Ты стала другой и приобрела характер, и привычки Эйда скажем процентов на восемьдесят. А для Эйда Валентина никогда не будет матерью. Это просто женщина, которая помогла