вещественно-материальным. Извеков, издав этот полный адской боли вопль, упал и больше не двигался. Я сидела рядом и внимательно вглядывалась в его помертвевшее лицо, стараясь не попасться на удочку, если он вдруг собрался ещё раз обмануть меня. Но на этот раз ему действительно крепко досталось. Через несколько минут он пошевелился, начиная приходить в себя, и тут же, как это бывает после болевого шока, когда человек снова начинает чувствовать ту самую боль, которая ввергла его в забытьё, снова раздался мучительный стон, а тело Извекова начали сотрясать судороги. Он открыл глаза, уставился на меня, попытался что-то сказать, но его голосовые связки долго не могли справиться с нервной дрожью. Наконец, он перевёл дыхание и с трудом произнёс:
– Ну зачем же ты так? Не надо больше, пожалуйста… Это может убить меня!
Убить или не убить, но то, что прикосновение серебряного предмета было для него страшной физической пыткой, очевидно. До такого состояния притвориться было, по-моему, невозможно.
– Похоже, мы стоим друг друга, – проворчал он, тяжело садясь на пол.
Я протянула руку, чтобы помочь ему подняться. Он вздрогнул, но убедившись, что это не опасная рука, ухватился за неё и встал.
– Узнаю, знакомая школа, – усмехнулся Извеков, потирая рукой шею и морщась, а потом вдруг тихо засмеялся: – Когда-то Середа отрабатывал эти же самые штуки на мне. Вижу, и тебя он научил, мелкий мошенник!
Затем улыбка, вызванная воспоминаниями, резко сменилась озабоченностью и нетерпением. Он снова указал на мою сумку:
– Бери, и пойдём со мной. Другого выхода у меня просто нет.
– Иди, если тебе нужно, я останусь здесь. Меня не надо пасти.
Александр покачал головой:
– Без меня тебе нельзя оставаться. А мне нельзя оставаться здесь. Мне проще будет потом выпустить тебя из Рая, чем искать момент, чтобы незаметно подбросить твоим друзьям твой труп, как это пришлось мне делать три года назад с Орешиным.
– Так это ты вытащил Юру отсюда?
Он кивнул, нехотя соглашаясь со мной:
– Я вывез его из города. Я все время боялся, что мне помешают, но я благополучно добрался до Кепы и оставил у въезда в приёмный покой больницы. Это было все, что я тогда смог для него сделать. Я не надеялся, что он выживет, но хотел, чтобы он был хотя бы похоронен по-человечески, а не… – Извеков вдруг оборвал свой рассказ и посмотрел на меня: – Так ты идёшь?
– Сначала договорим. Что произошло бы с Юркой, если бы он остался здесь?
– Вернулся бы Валерий, и… Юрий стал бы таким же, как я…
– Валерий? – я отчётливо вспомнила сон. Тот черноволосый убийца… – Так это Валерия мне нужно поблагодарить за все, что было три года назад?
Извеков стоял, закусив губу и сложив руки на груди. Его ответ был мне, в сущности, не нужен.
– Рано или поздно ты поняла бы это, а, скорее всего, он сам бы все тебе рассказал, – отозвался, наконец, он.
– И что же он собирался