улицы. На какую-то из них его уже вывез автобус. Если идти, не сворачивая в боковые улочки, дорога сама выведет за город. Путь, может быть, не короткий, зато надежный.
Учетчик привык вольно шагать по безлюдным проселкам. Пробираться вдоль оживленного шоссе было сложнее. Едущие в обе стороны машины давно превратили свежевыпавший снег в черную и рыжую жижу, веером летевшую на обочины. Учетчик то выжидал, то бежал мимо луж, чтобы огромные, страшно крутящиеся колеса не обдали его грязью. Когда на шоссе разъезжались две большие машины, учетчик сходил в кювет, в глубокий, черный от копоти снег. Тротуар вдоль дороги был не везде. Раскисшая пешеходная тропа, теснимая деревьями и заборами, вилась то с одной, то с другой стороны улицы. Где дорога пересекала ложбину или ручей насыпью, тропа покорно ныряла вниз по рельефу, тогда уже грязь из-под колес дождем летела сверху, от нее не защищали редкие чахлые деревца на обочине. Без листьев, в клубах гари, они выглядели мертвыми, невероятным казалось их пробуждение, но учетчик наметанным глазом видел набухшие почки.
На тротуар из боковых улочек выныривали служащие. И поскольку они являлись постоянными городскими работниками и спешили по делам, а учетчик шел без дела, сторониться приходилось ему. Не уступи он дорогу, они бы его оттолкнули. В результате, таща на спине мешок, он вынужден был лавировать, переходить с одной стороны дороги на другую и полз, как улитка.
Даже если учетчик по невезению, а в последние сутки оно преследовало его неотступно, выбрал из главных улиц длиннейшую, вряд ли до городской черты было больше пяти километров. В нормальном состоянии полчаса ходьбы. Но силы были истощены метелью и очередью. С рассвета он держался на нервах.
На перекрестке главных улиц учетчик выбрал дорогу вниз. Это было вероятное направление к реке. По загородным рассказам учетчик помнил, что с одной стороны естественной границей города служит река. Дорога привела на мост, под ним текла река, но не та. Она больше напоминала ручей. Над узеньким руслом от берега до берега нависали ивы. С обеих сторон речушку стискивали просторные огороды, частью свежевскопанные. Некоторые безо всякого забора тянулись до самой воды. По берегам вытаивали кучи мусора. Вечно занятые, спешащие горожане просто сдвигали его в обрыв. На одном огороде резвилась рослая кудлатая псина, весна пьянила.
Без сомнения, под мостом тек приток нужной реки. Парой недель раньше учетчик ушел бы к слиянию по льду. Но сейчас он рисковал провалиться: лед истончился, под ним пульсировало течение, местами вода выплескивала на поверхность. А проход по берегу, по рыхлому снегу, ощетиненному густым кустарником, был слишком труден.
Учетчик пошел дальше по центральной улице, ища первое ответвление влево, чтобы повернуть по течению притока. Но затяжной подъем от моста в гору казался беспросветным. Слева от дороги высились заборы и здания, в основном двухэтажные каменные постройки с ветхой лепниной на фасадах. Над мощными сводчатыми окнами трогательно висели балкончики.