его формирования.
Специфика эта позволяет понять суть такого важного для каждого из нас явления, как «персональный комфорт». Именно физический и эмоциональный, душевный комфорт личности является во многом показателем благополучия человека. Благополучие – это в буквальном смысле благо, которое мы получили. Психологи и социологи стремятся описать категорию личностного комфорта через термин «удовлетворённость» (удовлетворённость трудом, отношениями, заработной платой, «товарами народного потребления», и пр.). Но феноменология комфорта личности практически не описана. Мне это обстоятельство представляется упущением, причины которого кроются в явной недооценке как персональной, так и социальной значимости этого человеческого феномена.
В то же время философская, религиозная и эзотерическая литература адекватно оценивает важность личностного комфорта и счастья для человека. В последнее время и в психологии стали появляться работы, посвящённые исследованию комфорта и счастья, как главных содержательных условий и даже духовных составляющих психического и психологического здоровья. В книге я квалифицирую категорию счастья как модус зрелой личности.
В достаточной степени неопределённая категория «счастье» может быть выражена через критерии личностного комфорта. Таким образом появляются эпистемологические основания для практического использования категории счастья.
Раскрывая эмпирические характеристики феномена личностного комфорта, нужно в первую очередь опираться на факт тесной связи комфорта и удовольствия. Согласно пирамиде Маслоу, смысл удовольствия заключается в удовлетворении физических и личностных потребностей.
Но что значит «момент удовлетворения потребности»? Мне представляется, что именно этот самый момент и есть краеугольный камень, разделяющий гедонистические и генеративные (творческие, эволюционистские) точки зрения на природу личностного комфорта. Очень легко, оказывается, тему удовольствия свести к банальному потребительству – «потреблению как поглощению». В этом случае удовольствие человека не будет принципиально отличаться от животного удовольствия. Нам известно, как и чем живут люди общества потребления, ориентированные на «поглощение социальных благ», для которых потребление становится главным принципом жизни.
Полагаю, что именно абсолютизация данного принципа и присвоение отдельными людьми права на его исключительное употребление лежит в основе всех реакционных теорий, войн и социальных катаклизмов. Чего стоит одна теория «золотого миллиарда»! А на уровне личности абсолютизация и доминирование принципа потребления – это путь к экзистенциальному тупику и несчастью.
Почему же так происходит? Разве это не противоречит теории потребностей? Разве библейский закон «накорми, а затем требуй добродетели» не работает?
Всё дело именно в абсолютизации и доминировании.