как по команде встав из-за ближайшего к двери столика начали чинить дверной запор, прибивая все крепления задвижки на место, наёмники переглянулись, перемигнулись и вернулись к своим кружкам, а пьянчуги просто разглядывали возмутителя их спокойствия. Внешность незнакомца не была особенно примечательна: среднего роста, плечистый и крепкий в потёртом кожаном плаще и с небольшим рюкзаком на спине. На его ногах были закреплены два ржавых дымящихся обреза, в кобурах на бедрах красовались два револьвера. Голова была закрыта почти полностью – на нем был капюшон от плаща, толи шарф, толи бандана закрывала его лицо, на глазах были чёрные, круглые сварщицкие очки. На правом плече – три глубоких царапины – судя по всему чьи-то когти. Войдя, он с облегчением вздохнул и, сняв капюшон и бандану и бросив рюкзак в угол, подошел к стойке. Его лицо покрывала густая щетина, на лице было несколько рубцов, самый крупный выходил из-под правой стороны очков, слегка желтоватые зубы, когда он улыбнулся бармену, слегка блеснули своей остротой, особенно сильно по длине обгонявшие своих собратьев клыки. По внешности и дурак поймет, что он охотник на демонов. Цель нормального человека – выжить, уйти от этого кошмара в безопасное место, а охотники пробиваются сквозь полчища демонов, чтобы их стало меньше, чтобы людям легче дышалось, чтобы было больше таких «безопасных мест». Поразительно, но у некоторых это получалось. Но одинокий охотник – это всё равно, что жертва. «Один в поле не воин, такой как этот продержится здесь не больше пары месяцев» – думал я. И, тем не менее, когда человек хотя бы похож на охотника на демонов, люди смотрят на него с нескрываемым уважением. Охотник тихо спросил что-то у бармена и тот пальцем указал на меня. Охотник развернулся и пошёл ко мне.
– Вечер добрый, – сказал он – я так понимаю, ты тут в оружии разбираешься? – Голос у охотника был низкий и будто прокуренный. – Игрушки старенькие уже, раз на раз не приходится – могут и осечку дать не вовремя. Сможешь в порядок привести?
Охотник положил на стол свои обрезы и револьверы и вопросительно на меня взглянул – вопросительность была заметна даже сквозь очки. Я взглянул на его пугачи, а иначе как пугачами, при наметанном взгляде оружейника, всё это не назвать. «Магнумы» сорок четвертого это конечно сильно, но их как будто чистили коррозийной смесью – они буквально разваливались. Барабаны были затёрты до такой степени что, казалось, пули в них было прекрасно видно. Стволы, как у пистолетов, так и у ружьишек были настолько ржавы, что у меня было ощущение, что никакое это не огнестрельное оружие, а так, медные подделки. Я удивлялся, как этот парень ещё жив, как его пушки не взорвались у него в руках? Как револьвер выдержал те последние выстрелы в никуда? Главное выдержал и что он жив но в тот момент я понял что передо мной стоит один из самых везучих людей… по сути все мы те ещё везунчики, раз мы умудряемся выжить.
– Ну? –