приятелем Денисом отправилась на прогулку за грибами и прихватила Жюли. Естественно, никаких грибов дети не нашли, зато привели Жюли назад в таком виде, что Серафима Ивановна, потратившая неделю на вычесывание репьев из шерсти любимицы, твердо сказала:
– Все. Жюли больше никуда не ходит, только гуляет во дворе!
Вот и сейчас няня, выйдя на крыльцо, крикнула:
– Аркадий Константинович, оставьте Хуча! Еще простудится!
– Ничего с ним не сделается, – возразил Кеша, – под слой жира, который его покрывает, ни один мороз не проберется. Эй, Снап, Банди, Хуч, вам что, письменное приглашение прислать!
Услышав, что обожаемый хозяин изволит гневаться, питбуль и ротвейлер, в два прыжка преодолев расстояние от входной двери до машины, легко взлетели в джип. Толстенький коротколапый Хучик медленно заковылял по двору. Кеша захлопнул дверцу джипа.
– Эй, эй, – закричала я, – Хуча забыл.
Сынок ответил:
– Берите его к себе!
– Почему? – удивилась я. – Собаки-то у тебя.
– Хуча тошнит в машине, – спокойно пояснил Кеша и, на второй скорости стартовав с места, исчез за поворотом. Последнее, что я увидела, – это мелькнувшие красным огнем задние фонари его тачки и две собачьи морды, прижавшиеся к стеклу. Кипя от негодования, я забубнила:
– Хучик, Хучик, иди сюда.
Мопс тяжело вздохнул и посеменил на зов, его и впрямь тошнит в машине, и Кеша решил, что пусть лучше процесс обратной перистальтики произойдет в «Фольксвагене», а не в его «Линкольне-Навигаторе».
– Ты знаешь дорогу? – поинтересовалась я у Зайки.
– Подумаешь, – пожала та плечами, – прямиком до Зыбина, а дальше спросим.
Но действительность оказалась сурова. В Зыбине, куда мы прибыли около десяти вечера, во всех избах было темно. Деревенские жители привыкли укладываться с курами, впрочем, и вставать вместе с ними, в двадцать два часа на селе глубокая ночь.
Стучать в спящие дома мы постеснялись и, приуныв, решили ехать вперед по бетонной дороге. Но не успели преодолеть и пятисот метров, как возник ларек с водкой и жвачкой, из окон которого неслась разухабистая музыка. Уж почему эта торговая точка расположилась посередине леса и кто, кроме ворон и зайцев, мог там отовариваться, осталось непонятным.
– Эй, – завопила я, – хозяин!
Высунулся всклокоченный парень:
– Чаво?
– Где тут конезавод?
– Я не справочное бюро, – ответил грубиян, отчаянно зевая.
– Дай-ка, я спрошу, – отпихнула меня Зайка, привыкшая к тому, что при виде ведущей «Мира новостей» у представителей противоположного пола начинается усиленное потоотделение. – Молодой человек, подскажите, где у вас тут лошадки живут?
Но продавец, очевидно, не смотрел никогда телевизор или не любил передачу про футбол, потому что сообщил:
– Даю сведения только покупателям.
– Чипсы «Принглс», бутылку воды и жвачку, – не растерялась Маня.
Юноша ловко отпустил товар и сменил гнев на милость:
–