допоздна сидели, освещая столы светом из окон… Куда это всё ушло и неужели никогда больше не повторится? Где теперь все эти люди? Живы ли? Смогут ли когда-нибудь снова собраться за одним столом или это уже непримиримые враги на всю жизнь?
Закрыв лицо руками, Оля плакала навзрыд. Она помнила всех своих бывших соседей поимённо, и они все нужны были ей сейчас: армяне, азербайджанцы, русские, евреи, грузины, украинцы… Где вы, отзовитесь!..
В слезах выбежала она на улицу и долго шла пешком, вовсе не стараясь утихомирить эмоции. Плакала, не скрывая слёз от встречных прохожих…
Дома включила телевизор и услышала, что ночью Баку покинул знаменитый шахматист Гарри Каспаров. Он был жемчужиной этого города, его визитной карточкой, им гордились и восхищались. Каспаров, в свою очередь, безмерно любил свой город, всегда подчёркивал, что он из Баку и во всех интервью самозабвенно рассказывал, в каком прекрасном городе он живёт. И если уж Каспаров вынужден был уехать, то… То и Ольге с дочкой надо бежать.
Наскоро похватав документы и необходимые вещи в дорожную сумку, Оля, подхватив дочь, бросилась на вокзал. По дороге она объясняла Яне, что они немного попутешествуют на поезде, а потом вернутся. Говоря это, она и сама верила своим словам. Она думала, что они вернутся в этот город, в свою уютную квартирку, где все вещи ждут их возвращения. Но больше они не вернулись в Баку. Никогда.
Они оказались в мутной волне беженцев, которая понесла их по просторам необъятной России. Они часто меняли места проживания, так как всё зависело от наличия работы. Как только Ольгу сокращали (а работала она как неквалифицированный работник, хоть и с высшим образованием), приходилось искать новое место жительства и работу. Наверное, они проехали всю Россию. Жили и в бревенчатых избах (снимали внаём), и в обшарпанных рабочих общежитиях, и в коммуналках, где на кухне по дюжине хозяек. Работала Ольга то в аптеке уборщицей, то пробовала освоить в цеху рабочие специальности, то банщицей была, то пододеяльники шила… Последним местом работы была ткацко-прядильная фабрика, где она начинала цеховой уборщицей, потом ей доверили осваивать ровничную машину. Ей нравилось прясти ровницу, но из-за жуткого шума она не смогла работать в цехе. Её перевели уборщицей в административный корпус. Там, находясь в конструкторском бюро, она видела чертежи и, обнимая швабру, боролась с искушением взяться самой за черчение. Но по статусу это ей не положено. И, глядя с высоких волжских утёсов, Оля почувствовала, что пора покинуть этот маленький городок, где она занимается не своим делом. Пора выйти на другие просторы, иначе жизнь так и пройдёт, не начавшись. Только вот куда ехать? Комнатка в фабричном общежитии, которую им с Яной дали, была небольшая, но уютная и светлая, после многих переездов она была для них раем, вершиной счастья. Так что можно было бы и никуда не трогаться с места. Но подрастала Яна. Она вполне определённо заявила о своих планах. Вообще, Оля, занятая все эти годы основной проблемой: найти крышу над головой, работу,