Сто миллионов. Роман Владимирович Воликов

член и вставляет мне в рот. – Я подумаю. Должок повисит за тобой. И запомни – убийства не имеют срока давности.

      – Зачем вам это? – Буйтенко сидит в кресле, я стою перед ним на карачках.

      – Что именно?

      – Зачем нужно, чтобы я спала с этим мальчишкой?

      – Есть причины, – говорит он. – На старости лет ты становишься любопытной.

      – Поймите, – говорю я. – Мальчик не дурак и достаточно взрослый. Он быстро догадается, что здесь что-то не то. С чего вдруг женщина, которая ему годится в матери, воспылала страстью. Чтобы точно себя вести, мне нужно понимать конечную цель.

      – Пожалуй, ты права, – сказал Буйтенко. – Ты тот редкий случай овцы, которой можно доверять безгранично. Изложу тебе вкратце суть дела. Я давно не служу в военной прокуратуре. У меня частная адвокатская практика, среди моих клиентов есть один ебанутый дедушка, русский по происхождению, живёт в Америке. Дедушка богат, не баснословно, но примерно сто миллионов долларов у него имеется. Я посетил его две недели назад в больнице в Нью-Йорке. Дедуля совсем плох, написал завещание, в соответствии с которым единственным наследником назначил своего единственного сынулю, и попросил меня принять все необходимые меры для надлежащего выполнения завещания. Догадываешься, кто наследник?

      – Саша Леонтьев, Юрин папа?

      – Совершенно верно, цыпа. Муж твоей лучшей подруги Натаси. Сначала я собирался подложить тебя этому старому мудаку, но потом подумал, что с молоденьким мальчиком тебе будет забавнее трахаться.

      – Спасибо за заботу! – сказала я. – А что будет с его родителями?

      – Ворона накаркала, что они умрут. В ближайшее время. Мы поплачем вместе, если не возражаешь.

      – В чём заключается моя роль? – спросила я.

      – Весь ближайший год быть рядом с мальчиком. Ты должна обеспечить ему такой разнузданный секс, чтобы в каждой юбке он видел только шлюху. Юношество – опасный возраст, влюбленности, увлечения. Мне не нужно, чтобы у него появилась посторонняя баба.