обратно, как заслонка.
Слава богу, никто, кроме Кузнецова, этого не видел.
– Классный зайчик! – в восторге прокричала Настя. Взвалив его на плечо, она побежала в дом. Владимир видел морду игрушечного чудовища, подпрыгивающую в такт движениям дочери. Заяц злобно ухмылялся, и эта ухмылка предвещала беду.
– У тебя есть… – начала говорить Ирина.
– Да, я знаю, милая, – кивнул Владимир, прервав ее на полуслове. – Полчаса. И уж будьте уверены, я использую их на все сто.
Эта фраза развеселила его, и он издал смешок. Всучив подарки теще и тестю, он передал букет Ирине. Она вдохнула аромат свежих роз, и щеки ее зарделись.
– Это тебе, любимая, – нежно улыбнулся Владимир. Ирина тоже ответила улыбкой. Настоящей, не фальшиво напряженной, а искренней и лучезарной. Владимир в такие моменты любил ее еще больше.
Впрочем, это ничего не меняет. Уже слишком поздно.
– Ты такой нарядный, – заметила Ирина.
– Пройдемте в дом, – мягко предложил он. – У меня для вас сюрприз.
От него не ускользнул недоверчивый взгляд тестя.
«Не верю ни единому твоему слову. И виски твой наверняка полное говно» – читалось на его окаменевшем лице.
Собственно, сейчас Владимиру было совершенно наплевать, что о нем думают родители Ирины. Главное, чтобы они вошли в дом. И, что самое важное, они не должны ничего заметить.
(к примеру, гвоздодер и нож, которые были спрятаны у него за поясом)
Тем временем из его телефона, который все также лежал на пассажирском сиденье «Лексуса», доносился невозмутимый, слегка искажаемый помехами голос Максима:
– …сначала все думали, что бойню устроила мать девочки, Осокина Дарья. Потом, когда начали копать, выяснилась правда. Ее и девочку зарезал сожитель. А преподнес это, мол, Осокина головой тронулась, дочь свою искромсала, а потом с собой покончила… Его потом поймали, судили. Он недавно на зоне богу душу отдал. Кстати, по тому бомжу в подземном переходе. Он и правда умер, Винеев Игорь его звали. Но у него не было детей, и никаких девочек «Скорая» от него не привозила… Ты слышишь, Володя? Алло? Алло?!
Первым, понявшим, что происходит что-то не то, был Леонид Александрович. Как только они поднялись по ступенькам наверх, Владимир грубо затолкал всех внутрь, ловко заперев изнутри дверь. Он спрятал ключ в карман, и его рот разъехался до ушей, как у спятившего клоуна.
– Валя, Ира, наверх! – страшно вскричал Леонид Александрович, видя, как его зять, откинув полы пиджака, словно ковбой, вытаскивает из-за пояса громадный тесак и гвоздодер.
«Я же предупреждал» – взрыхлила мозг паническая мысль.
Валентина Ивановна испуганно заголосила, пятясь назад.
«Ружье» – мысленно проговорил про себя старик. Но Владимир уже шел на его жену.
Он бросился к ним.
Первый удар гвоздодера в голову поверг старую женщину на пол. Из проломленного черепа стала толчками хлестать кровь.
– Мама!!! – взвизгнула Ирина, ее лицо превратилось в отталкивающую маску. – Что ты наделал?!
– Ира, беги за Настей. Звони в полицию, – прохрипел Леонид Александрович. Он вцепился в пиджак Кузнецова,