подчас «прослоены» менее активными. Так, во французском эпическом цикле ПГО Карлу Великому наследует бездеятельный, слабый и неспособный к правлению король Людовик, собирательный образ вполне исторических «ленивых королей» теряющей власть династии Каролингов, но для нас гораздо интереснее пример «пассивного» героя из Ветхого Завета, где династия патриархов вымирать отнюдь не собирается. Речь идёт о фигуре Исаака. Его жизнь обрамляют биографии его отца Авраама и его наследника Иакова, полные захватывающих приключений, далёких странствий, военных и духовных подвигов, драматических перипетий богатырского сватовства. В случае же Исаака аудитория вынуждена довольствоваться тремя-четырьмя поворотными моментами жизни героя (в биографии Авраама только история погребения Сарры занимает больше места), но и в этих немногих сценах Исаак не столько действует сам, сколько оказывается мишенью действий «активных» героев. В начале это его отец Авраам, готовый принести юного Исаака в жертву по требованию Бога. Сказание настолько пренебрегает Исааком в качестве самостоятельного героя, что не считает нужным сообщить, что он думал, говорил (или кричал), когда отец связал его, положил поверх сложенных дров и занёс над ним нож. А ведь Исаак здесь уже не младенец: сказание представляет его отроком, который помогает отцу нести связку дров к импровизированному алтарю. В противоположность безмолвию Исаака, действия Авраама и его беседа с ангелом переданы со всеми подробностями. Следующий ключевой момент жизни героя – сватовство уже сорокалетнего Исаака. И здесь Исаак, в отличие от будущих захватывающих матримониальных приключений его сына, максимально пассивен: красавицу Ревекку для него добывает в далёком Харране верный раб (ср. Бхишма сватает Гандхари для Дхритараштры). Далее, когда у шестидесятилетнего Исаака рождаются долгожданные сыновья, драматическое пророчество об их судьбе Бог произносит в беседе с Ревеккой: счастливый отец в этой сцене не участвует! Наконец, когда слепой столетний старец Исаак чувствует приближение смерти, он оказывается лишь объектом борьбы за наследство, марионеткой в лихорадочной деятельности Ревекки в пользу младшего Иакова и неохотным слушателем страстных и бессильных укоров и проклятий обманутого простодушного Исава (ср. постоянное пассивное попустительство Дхритараштры в борьбе его сына за престол). Пассивность Исаака выглядит естественной только в последней сцене, так как в это время он уже стар, немощен и слеп. Можно видеть, что слепота эпического персонажа служит аллюзией на пассивность, а заодно и её «бытовым» оправданием.
4. Предназначение Дурьйодханы: пророчество
Продолжим рассмотрение общефольклорных мотивов, связанных с рождением Дурьйодханы.
4. Пророчество; (тщетные) предосторожности. Сразу по рождении Дурьйодханы, уже понимая, что старшим царевичем оказался сын Панду, Дхритараштра спрашивает мудрецов и брахманов, может ли и его первенец рассчитывать на трон. В этот момент происходят зловещие знамения (хищники поднимают