Я не собираюсь жить под одной крышей с этой авантюристкой!
Пока Арчи в маленьком домике викария сотрясал воздух, выплескивал свои эмоции, Амалия зажигала в своих покоях свечи, досадуя на то, что в замок, в эту многовековую развалину, до сих пор не провели современное газовое освещение. В камине весело потрескивали поленья. Явилась горничная, получила ответ миледи, что ей ничего не надо, и тотчас же ушла. Амалия обошла свои покои, в которых спокойно могла разместиться рота солдат, и от нечего делать стала заглядывать в шкафы и сундуки. В одном сундуке хранились старинные платья, каких не носили уже лет сто, и подгрызенные молью меховые накидки. В другом обнаружились груды старого железного лома. Из-за скрипучей дверцы шкафа пахнуло лавандой, и Амалия, к своему удивлению, увидела висящее на плечиках белое подвенечное платье с трепещущими оборками.
Амалия не была суеверной, но вид платья молодой женщины, утонувшей и погребенной совсем недавно, вызвал у нее содрогание. Она резким движением закрыла шкаф и тут заметила чуть выдвинутый боковой ящик секретера. Внутри лежала связка писем без конвертов.
«Мы счастливы, как никогда. Кажется, проклятье больше не тяготеет над нами. После Венеции собираемся поехать в Милан…»
Амалия задвинула ящик, и тут постучали в дверь.
– Ваш повар прибыл, миледи!
Забыв обо всем на свете, Амалия побежала вниз, где посреди груды чемоданов ее ждал Франсуа – все тот же Франсуа с плутовскими глазами и открытой улыбкой. В руке он держал ведро, в котором плескалась вода.
– Франсуа! – завопила Амалия.
– О мадам! Как я намучился душой, пытаясь отыскать вас! С вами все хорошо?
– Хорошо, лучше не бывает, я тебе потом расскажу. Представляешь, Франсуа, произошло жуткое недоразумение, и я теперь замужем!
– Замужем? А как же наше дело? – оторопело спросил Франсуа.
– Дело? Дело в шляпе, месье Галлье! А что это у тебя в ведре?
– Живая рыба, – доложил Франсуа. – Я купил ее для вас, я же повар!
– О! Франсуа! – закричала Амалия. – Ты должен меня спасти. Делай что хочешь, но чтобы у меня был пристойный ужин, а то тут подают на золоте черт знает что!
– На золоте? – оживился бывший мошенник.
– Для тебя, Франсуа, – Амалия взяла его за пуговицу, – оно должно быть как олово!
В холл вошел Арчибальд со сворой собак. После разговора с Моррисом он несколько успокоился, но вид незнакомого человека заставил его застыть на месте.
– Как прогулка? – весело спросила Амалия.
– Это ваш любовник? – вместо ответа осведомился Арчи.
– Пока нет, а вы что, настаиваете?
Лицо у герцога сделалось клюквенного цвета, он молча развернулся и ушел. Одна собака – помесь гончей и черного лабрадора – подбежала к Франсуа, обнюхала его, затем сунула морду в ведро. И завиляла хвостом, когда Амалия ее погладила.
– Я чуть не отравился в гостинице, – со слезами на глазах говорил Франсуа. – Там подают овсянку, которую они называют поридж. Но я-то, черт возьми, не лошадь, чтобы есть овес!
– Роджерс! –