пришлось вскрыть ящик стола.
– Ай-яй-яй. – Лещенко сокрушенно покачал головой, вертя в руках «трофейный» загранпаспорт. – Вы ведь, Иван Алексеевич, любили иногда говаривать о себе, что вы – настоящий профи? Что нынешние спецы… Наверное, вы имеете в виду таких, как я, в сравнении с чекистами, подготовленными в имперскую эпоху, просто дети, жалкие недоумки.
– Послушай, Петр…
– Как же так, дорогой полковник? – Лещенко, не обращая на него внимания, продолжил изучать попавший к нему в руки дубликат загранпаспорта. – Неаккуратно как-то у вас получилось. В том смысле, что документики-то ваши у нас оказались. Давайте-ка попробуем разобраться. Литовская виза… Открыта с третьего февраля на месячный срок… А также действующая шенгенская виза… А это что у нас такое? Ага, авиабилет… Литовские авиалинии, вылет из Вильнюса… В это воскресенье… Прилет во Франкфурт… Ну что ж, теперь картинка более или менее прояснилась.
Лещенко надел пиджак обратно, предварительно рассовав по карманам миниатюрный диктофон и документы, изъятые на квартире у заместителя главы СБ компании «Ространснефть».
– Ну что, Иван? – глядя куда-то вбок, сказал он. – Надумал, значит, вслед за бизнерами за бугор свалить? Втихую, так сказать, не получив «добро» у меня, как у своего куратора? И не поставив в известность о своем решении других заинтересованных лиц?
– Погоди, Петр, – натужно прохрипел экс-гэбист. – Еще можно все поправить. Без меня вы все равно не обойдетесь. Я ведь и сам не в курсе был, что эти ребятки решатся действовать наперекор нашим соглашениям.
– Ты что, за идиота меня числишь? – процедил Лещенко. – Бизнеры, значит, промеж себя решили свою «крышу» эдак грубо «кинуть», а ты, Алексеич, типа того, ни слухом ни духом?
Лещенко на короткое время задумался. Явка, надо сказать, была расположена очень удобно: квартира находится на втором этаже, так что «санитарам» несложно будет вынести отсюда тело на носилках, предварительно укрыв его простынкой. Время уже довольно позднее, консьержки здесь нет, доступ в подъезд перекрыт лишь дверью с домофоном. Замаскированный под обычную «Скорую» спецтранспорт, на котором отсюда вывезут тело, дежурит поблизости – «на товсь». Так что не фиг теперь терять время…
– Мирон, ты захватил то, о чем тебя просили?
Подчиненный тут же достал из кармана шприц-ампулу, наполненную примерно до половины бесцветной жидкостью.
– Погоди, Петр… Ну погоди же! – словно почуяв неладное, прохрипел полковник. – Все можно еще исправить! У тебя ведь тоже есть семья…
– Нет, Иван, не получится, теперь уже поздно! – Лещенко кивнул подчиненному, и тот, прихватив левой рукой горло своей жертвы, правой, в которой находился шприц-ампула, вколол ее содержимое под левую лопатку полковнику. – Ты завалил свой участок, и исправлять ситуацию теперь придется нам!
Дождавшись, когда зрачки жертвы закатились под верхние веки, Лещенко удовлетворенно кивнул:
– Запомни на будущее, Мирон: у каждого из нас есть только одна семья – это контора.
Глава