с минимально допустимым количеством людей, встречаться с нужными ему, вернее, «фирме», персонами, не опасаясь при том – хотя такая угроза, конечно, полностью не отметается, – что эта его сторона деятельности может вызвать к себе нездоровый интерес у «компетентных органов».
Но, как бы то ни было, он обязан выполнять приказы руководства: и того, что числит его за обычного служаку, не догадываясь о всем прочем, и других людей, осведомленных о тайных сторонах его деятельности.
И все же… Вот был бы фокус, если бы он пригребся на встречу с людьми Хаттаба в компании двух десятков спецназовцев… Они что там, в Гудермесе – или в Москве тоже? – за полного идиота его держат?
Присланный за ними «мишка» за малым не развалился в воздухе, настолько он был древний, изношенный, латаный-перелатаный…
Бушмин давно приметил, что ежели пошла непруха, то проявляться это будет буквально во всем, не зря ведь говорят – «пошла черная полоса».
Вдобавок ко всем прочим напастям их «вертушку» еще и обстреляли где-то на полдороге: какие-то бродяги успели-таки выпустить пару-тройку очередей, метясь в подбрюшье, когда утробно воющий агрегат шел на бреющем над «зеленкой». Уже давно вошло в практику во время таких вот перелетов подкладывать под задницу бронежилет, но удовольствие все равно ниже среднего. Вот и на этот раз несколько свинцовых шариков все-таки прошили борт, хотя, слава ангелам-хранителям, никто от обстрела не пострадал.
Было около десяти утра, когда пилот каким-то чудом посадил машину на окраине Гудермеса, неподалеку от завода мединструментов. Местом посадки служила обычная грунтовая площадка, по одну сторону которой виднелось длинное приземистое здание Теруправления с радиомачтой и усиками антенн на плоской крыше, а по другую – складские помещения и кирпичные боксы для служебного транспорта.
На площадке стоял еще один «Ми-8МТ», возле которого кучковались какие-то ребятишки в камуфляже, дожидающиеся, очевидно, приказа грузиться на борт.
Поначалу Андрей не обратил особого внимания на эту деталь, поскольку здесь, в гудермесской конторе, где жизнь бьет ключом, можно повстречать самый разный людской контингент.
Искренне поблагодарив летунов – «спасибо, мужики, что не гробанулись по дороге», – Бушмин повесил «калаш» на одно плечо, сумку на другое и вслед за «отбойщиками» спустился по трапу на залитую солнечным светом площадку.
Здесь, у трапа, его дожидался невзрачный белесый мужичонка с погонами старлея на плечах – это был один из помощников Колыванова, тоже из «вэвэшников», и, как многие другие местные сотрудники, он был лишь на время прикомандирован к гудермесскому филиалу, чтобы восполнить штат недостающих сотрудников.
– Здравствуй, Николай, – козырнув ответно, Бушмин пожал ему руку. – На дежурстве сегодня? Из начальства есть кто-нибудь в конторе?
– Вас Колыванов срочно к себе требует, товарищ майор, – как-то странно посмотрев на него, сказал старлей. – Он у грузовых боксов вас дожидается.
Бушмина