мы просим за полную информацию об этих «невестах». И помните, чем быстрее деньги окажутся у посредника, тем выше шанс, что… Что благодаря этим сведениям, вы сумеете нейтрализовать враждебные действия. И что, может быть, вам удастся избежать очень, очень серьезных проблем.
Супрун для приличия – здесь не принято соглашаться мгновенно, это несолидно – выдержал паузу в две-три минуты.
Задумчиво погладив подбородок, сказал:
– Договорились, Ata. Телефон и мэйл у посредника прежние?
– Изменились, Алекс. – Ata вновь остро посмотрел на гостя. – В Москву завтра вылетит Эрдоган. Да, да, тот самый парень, что нас здесь опекает и обслуживает. Деньги отдадите ему. А он уже сам передаст, кому следует.
Супрун кивнул в знак согласия. Сумма, конечно, не маленькая, – «лимон» американских денег. Но это явно не тот случай, когда, как говорят сами турки, «торг уместен». В том, что руководство выделит такую денежку налом, он тоже не сомневался. Ata – ценнейший и очень информированный кадр. Он зачастую говорит даже не от себя, а от имени неких не желающих светиться, но влиятельных и оппозиционно настроенных к «проевропейской» светской партии турецкого политического истеблишмента местных спецслужбистов. Опять же, не в одной лишь России произошла спайка спецслужб, политической элиты и бизнеса. В Турции многие бывшие и действующие сотрудники той же MIT связаны через родственников, бывших сослуживцев или знакомых с верхушкой крупных турецких фирм, банков, имеющих значительные интересы в сфере российско-турецких внешнеэкономических связей. Достаточно сказать, что один из не очень дальних родственников нынешнего собеседника Супруна является совладельцем одной из крупнейших торговых сетей российской столицы, построенной и управляющейся турецким капиталом…
Настроживало лишь одно: то, что Ata решил поменять уже отлаженную, казалось бы, схему контактов и каналов поступления денежных сумм.
К «дервишу», сидящему в нескольких метрах от входа в мечеть, подошел мужчина лет пятидесяти, местный азанчи.[12]
– Уважаемый, да продлит ваши годы Всевышний… Я вас раньше здесь не видел, кажется?
Бродяга продолжал смотреть куда-то в видимые лишь одному ему дали. Взял с земли выроненную им недогрызенную корку хлеба, отправил ее в рот и стал методично жевать. Азанчи, сказав что-то под нос, достал из кармана яблоко, нагнулся и положил его на тряпицу рядом с нищим. После чего направился через вымощенную еще при Фатихе-завоевателе площадь к одному из переулков и вскоре скрылся из виду.
«Дервиш», убедившись, что за ним сейчас никто не наблюдает, поправил микродинамик, вставленный в ушную раковину правого уха, в который подавался сигнал от переоборудованной умельцами «Vertu»,[13] – он отчетливо слышал в наушнике все, о чем сейчас говорят в «отдельном кабинете» московский визитер и пригласивший его на встречу пожилой турок.
– Ata, не могу не задать свой вопрос. – Разговор принимал столь драматичный характер, что Супрун невольно даже чуть подался вперед. – Вы утверждаете, что у нас завелся предатель…