Никогда не поверю. Мадам, вы кокетка!
Она покачала головой.
– Секс стал доступнее презервативов, – проговорила она. – Но превратился во что-то вроде рутины правозащитного движения. Предпоследний пункт повестки дня. Встретились, поглядывая на часы, прямым действием реализовали своё право на личную свободу – и снова в бой.
– Ах, в бой… – понимающе сказал я.
И подумал: несчастные люди.
А потом подумал: не дай им боже нашего счастья.
Не поймут.
У слову сказать, Машиного отца успели арестовать при Ежове. Взяли прямо в его кабинете в Коминтерне. Но – повезло, это был уже излёт, конец июля. Я не успел даже начать суетиться, обиняками выясняя, в чём дело, – в заместители опальному, обессилевшему злому гному поставили Лаврентия, реальные полномочия фактически передав ему. И вскоре мы, опять счастливые, в который раз счастливые, встречали обалдевшего и разозлённого тестя дома. В отличие от, увы, многих мы отделались лишь, как говорится, лёгким испугом – хотя, к чести Лаврентия, напомню, вовсе не одни только мы. Правда, обратно на работу тестя так и не взяли. И теперь он, не желая и носу казать в город, покуда осеннее ненастье не выгонит, сидел на нашей даче в Опалихе, попивая то горилку, то «Выборову», что мне поочерёдно привозили по знакомству то из киевского, то из познанского торгпредств, и тихо клял предавший идеалы революции сталинский режим.
– Ну что? – спросил я. – Давай спать?
Маша в ответ всхрапнула.
Я погасил ночник.
1919
Перед советско-польской войной 1919–1921 годов лидер новосозданного польского государства Пилсудский определил задачи Польши так: «Замкнутая в пределах границ времён шестнадцатого века, отрезанная от Чёрного и Балтийского морей, лишённая земельных и ископаемых богатств Юга и Юго-Востока Россия перешла бы в состояние второсортной державы… Польша же, как самое большое и сильное из новых государств, могла бы легко обеспечить себе сферу влияния, которая простиралась бы от Финляндии до Кавказских гор».
1935
В книге близкого к правительственным кругам идеолога и публициста Владислава Студницкого «Польша в политической системе Европы» (WLadisLav Studnicki. System poli-tyczny Europy a Polska. Warszawa, 1935), незамедлительно переведённой и изданной в Германии (Polen im politischen System Europas, Berlin, 1936), говорилось: «С польско-русской границы легче атаковать важные центры России: Петербург, Киев, Москву, – нежели с японо-русской границы в Азии. Однако может ли Польша, не располагая союзником в Европе, рискнуть своим участием в русско-японской войне? Она может рискнуть при условии, если будет находиться в союзе со своим германским соседом____Где кончаются границы Польши? Польша там, где течёт арийская, не смешанная с монгольской, кровь, там, где католицизм был носителем цивилизации, там, где римское право сформировало хозяйственные отношения. Россия, страна славянская по своему языку, но азиатская по крови и по истории… должна быть урезана с запада, востока и юга».
Сигизмунд Войцеховский в своей