Впрочем, Сева – личность мыслящая, высокоинтеллектуальная. Он отчетливо тяготеет к буддизму и прошлым летом заманил целую толпу друзей-приятелей на горное плато, чтобы увидеть какой-то невероятный кармически-очищающий-энергетически-насыщающий восход солнца. Я тоже была в числе приглашенных посмотреть это душеспасительное зрелище – и до сих пор не могу простить Лосеву сбитых в кровь ног и отмороженной на заиндевелых камнях пятой точки…
Забыла сказать, что волосы у Севы рыжие, как проволока в обмотке конденсатора, глаза зеленые, а рот длинный и легко растягивающийся в улыбке, по размеру и форме совпадающей с арбузной долькой. В сочетании со свободными одеждами и вязаной шапочкой это делает Лосева похожим не только на орангутанга, но и на ярмарочного Петрушку. Обычно при виде Севы люди начинают непроизвольно улыбаться.
Сегодня был другой случай. Во-первых, ситуация явно не располагала к веселью. Во-вторых, Сева специально для интервью приоделся нехарактерным образом – в классический пиджак. Похоже, пиджак был с чужого плеча. Во всяком случае, белая Севина футболка оказалась длиннее пиджака, с которым плохо сочетались просторные парусиновые бермуды и дегенеративные летние кроссовки без пяток и носков, но зато с перепоночками, как на детских босоножках.
– Снимайте от пояса и выше, – попросил Лосев, заметив, что я критично рассматриваю его карнавальный костюм.
– Можно и выше, – покладисто сказал Вадик. – Ну, я готов. Вещай!
– Микрофон я тебе не отдам. Ты будешь им дергать, а это не лыжная палка, – предупредила я Севу. – Все, я держу, можешь начинать.
– К-г-х-м! – Для начала Лосев кашлянул так громко, что Вадик, внимательно следящий за индикатором уровня звука, болезненно поморщился. – Кх-ха!
– А теперь по существу, – попросила я, стараясь смотреть только на интервьюируемого.
Оператор выставил камеру таким образом, чтобы на заднем плане за Лосевым были видны трамвайные пути, красно-черная лужа и нечто, накрытое просторным отрезом брезента. Поскольку я вынуждена была стоять к Севе лицом, эта жуткая картинка была у меня перед глазами. Честно говоря, я испытывала сильное желание зажмуриться.
– А по существу я хочу официально заявить следующее: в нашем городе появились неорганизованные любители опасных трюков и глупых развлечений, которые ведут к трагедиям, подобным той, которая произошла сегодня, – глядя прямо в объектив, строго сказал Лосев. – Мы, члены спортивного клуба «Экстрим», осуждаем дикие выходки безответственных личностей, которые не дорожат своей жизнью и душевным покоем окружающих! Все.
– Программное заявление – и только? – немного удивилась я. – А прокомментировать случившееся ты не хочешь?
– А что тут комментировать? – пожал плечами предводитель организованных бандерлогов. – Ладно, отрежете, если я скажу чего лишнего. Значит, так: какой-то придурок, которому было скучно жить, залез в люк и по системе подземных коммуникаций прошел в тоннель. Там тоже есть люк, который