сквозь занавески и остановилась в коридоре, уперев руки в боки. Бока были мясистые, гладкие, и, откровенно говоря, некоторое сходство с упитанной буренкой Галя действительно имела, в чем все присутствующие немедленно убедились: торопясь выяснять отношения, Галка прибежала в неглиже, состоявшем из просторных хлопчатобумажных трусов фасона «Прощай, молодость!» и плотного сатинового бюстгальтера пятого размера.
Ничего не говоря, я выдвинула ящик комода, достала чистую простынку и протянула ее приятельнице.
– Я извиняюсь, – изменив тон, произнесла Галка.
Она с признательностью приняла простынку и в момент смастерила из нее подобие кавказской бурки. Распахивающиеся полы Галка стыдливо придерживала руками.
– У вас на кухне живая корова? – терпеливо повторил вопрос капитан.
– Нет, там корова неживая, – так же терпеливо ответила я.
– А где живая? – спросила Галка, заинтересованно озираясь.
– Нигде, – оборвала ее я. – Во всяком случае, не у нас. У нас только мертвая.
– И слон тоже дохлый, – поспешил вмешаться Колян.
– Еще трупы? – с неподдельным интересом спросил от балконной двери кто-то из товарищей капитана.
– А что, собственно, случилось? – запоздало, хором поинтересовались Андрей и Галя.
– Диму убили!
– Надо же! – ахнули супруги.
Но настырный оперативник не дал им задать никаких вопросов, а вопросил сам:
– Так кто еще умер?
– Лена, Коля, ну почему вы не объясните товарищу Медведеву все по-человечески? – воззвала к нам с Коляном рассудительная Надя. – Слон и корова – это игрушечные звери.
– Я Потапов, – сказал капитан.
– Медвежья фамилия! – прыснула Галя, прозрачно намекая на известный рассказ Чехова.
Я строго посмотрела на нее и про себя несколько раз повторила: «Потапов, Потапов, Потапов!» Не дай бог, вслух назову капитана Пандой! Тоже ведь медведь, только бамбуковый.
– А что у вас в этой комнате? – Панда шагнул к двери в детскую.
– Стоп, туда нельзя! – Я решительно преградила ему дорогу, раскинув руки, как огородное пугало. – Там у нас Масяня!
– Он что, кусается? – съязвил Панда.
– Нет, он спит. – Я даже не улыбнулась.
Панда перевел взгляд на Коляна и спросил:
– Масяня – это кто? Еще один бегемот, слон или корова?
– Нет, это мальчик! – покачал головой мой супруг.
– Мальчик Масяня? – с непередаваемой интонацией повторил Панда. – Отлично.
Он посмотрел на своих спутников, как мне показалось, вопросительно.
– Может, одиннадцатую бригаду вызовем? – предложил «Второй-из-ларца», с готовностью отцепляя с поясного ремня мобильник.
– Это психиатричку, что ли? – напряглась я. – По-вашему, мы похожи на сумасшедших?!
Товарищ Панда выразительно оглядел меня с головы до ног. Под этим тяжелым взглядом окутывающая меня простыня сама собой размоталась и медленно поползла вниз.
– Ой! –