языках: «Привет, мы уехали отдыхать, чего и вам желаем. Если хотите, оставьте свое сообщение, если нет, тогда перезвоните после пятнадцатого декабря. Чао!»
И вот теперь мне предстояло хоронить Полину. Продолжая трястись от холода, я влезла в машину, включила печку на полную мощность и поехала в Москву. Наше Ложкино расположено всего в нескольких километрах от Кольцевой магистрали, но воздух тут не в пример лучше столичного.
Припарковавшись возле малопрезентабельного здания, ободранного и покосившегося, я вошла внутрь и нажала на звонок, красовавшийся возле двери с табличкой «Категорически запрещен вход родственникам. Только для персонала».
Высунулся мордастый парень в не слишком чистом белом халате.
– Ну? – спросил он.
– Здесь вещи, – сказала я, протягивая чемоданчик.
– Чьи?
– Железновой Полины, – ответила я, ожидая услышать что-нибудь типа: «Давайте» или «Хорошо».
Но парень повел себя загадочно. Он мигом выскочил из-за двери и ласково сказал:
– А вам не сюда.
– Почему? – удивилась я. – В прошлый раз мужчина, такой полный, велел прибыть сюда первого декабря с вещами.
– Нет-нет, – быстро сказал санитар, – идите в клинику, третий этаж, спросите Королева Андрея Владимировича.
– Зачем? – недоумевала я.
Парень суетливо ответил:
– Мы люди маленькие, нам велят, мы делаем. Приказано родственников Железновой отправить к главврачу.
В полном изумлении я спросила:
– И вещи ему нести?
– Конечно!
– А гроб?
– Вы и гробик привезли?
– Естественно, – обозлилась я, – да что тут за порядки такие? Вы покойников родственникам в мешках отдаете? Ясное дело, должны одеть и уложить в домовину. Между прочим, я заплатила вашим коллегам по полной программе, и если они с вами не поделились, то это не мое дело. Впрочем…
Я вытащила из кошелька зеленую купюру.
– Возьмите и сделайте все нормально.
Но санитар удивил меня окончательно, он энергично замахал руками:
– Не надо, идите к Королеву, а гроб пусть пока в машине постоит, вы ведь его на катафалке привезли?
– Нет, – вышла я из себя, – под мышкой притащила. Поглупее что-нибудь спроси, а?
– Вы только не волнуйтесь, – заботливо прокудахтал парень.
Совсем дезориентированная, я вошла в основное здание, поднялась на третий этаж, распахнула дверь с табличкой «Главврач» и наткнулась на секретаршу самого противного, неприступного вида.
– Вам кого? – отчеканила дама, буравя меня ржаво-коричневыми, как крышка канализационного люка, глазами.
– Андрея Владимировича.
– Он знает, по какому вопросу?
– Меня послали из морга, я родственница Полины Железновой, сегодня…
– Ой, – сказал «цепной пес», изобразив на лице неумелую улыбку, – конечно, ждем вас, входите, входите, только не волнуйтесь. У вас сердце здоровое?