мала, что мать подсознательно винит её в неудавшейся личной жизни. А ещё Ксюша знала, что мать из-за неё никогда не плачет. Вот тысячу раз видела, как та ревёт в скандалах с отчимом и после них, а ещё мама плакала, когда брат болел. Обидно, да. Хотелось хоть слезинку выдавить из женщины по поводу себя. С другой стороны, а зачем, думала Ксюша. Ну, разревётся, но скорее от бессилия справиться с дочкой, нежели от великой материнской любви. А так хочется именно любви родительской. Никогда с мамкой не было у неё доверительных, ласковых отношений. Никогда она не поверяла той ни свои надежды, ни свои страхи, они вообще никогда не говорили ни о чём личном, – только о необходимом: что купить, что за оценки в школе, куда поступать после одиннадцатого класса, куда на каникулы и сколько денег нужно. Вот и всё.
«Нужно отца найти», – подумала Ксюша. У неё и мысли не промелькнуло о том, а зачем она человеку, который когда-то давно от неё отказался и за все 17 лет её жизни ни разу не навестил, ни копейки не предложил. Ей хотелось его найти потому, что хотелось, чтобы был такой человек в её жизни, к которому можно прийти, уткнуться в плечо, порыдать или пожаловаться на кого-то, или просто помолчать, уткнувшись в грудь. Нужен был человек, которому она безоговорочно бы доверяла, которому можно было бы сказать «Папка, я хочу…» или «Папа, ты мне поможешь?»
Кстати, девочка не испытывала никаких негативных чувств к человеку, который от неё отказался. Она не идеализировала образ отца, не оправдывала никакими воображаемыми доводами его поступок, но и не осуждала, не ненавидела. Просто принимала как данность: настоящего папы в её жизни нет.
А как искать? На следующее утро перед тем, как отправиться в школу Ксюша попросила мать:
– Мама, ты мне напиши на бумажке как моего отца звали, ФИО там, год рождения, если знаешь, и вообще всё, что сможешь вспомнить: где жил, где работал, с кем общался.
– Зачем тебе?
– Найти хочу.
– Он же отказался от тебя! Думаешь, теперь он поменял своё мнение? Думаешь, найдёшь, и он будет заботиться о тебе? Даст то, чего не дала я? – мать уже начинала заводиться, чем вызвала в Ксюше волну раздражения.
– Я не знаю, захочет или нет он встреч и отношений со мной. Я просто хочу его найти, увидеть, поговорить хоть раз. Я имею на это право!
– Ничего ты не имеешь! Это я тебя растила, сама! И я не хочу, чтобы ты лезла в то, что между нами было! – мать сорвалась на крик, лицо перекосилось от злобы и Ксюшу накрыла волна отвращения к этой женщине.
– Я хочу знать своего отца, – спокойно и твёрдо проговорила девочка. – Вечером дашь мне бумажку с его именем и другими известными тебе данными.
Хлопнула дверью, ушла в школу. Последний класс, а она ещё не решила, куда поступать, кем быть. Никаких желаний, никаких предпочтений. Только главное, чтоб не с цифрами работать, потому как математика давалась с трудом. И не в медицинский, потому что биология доступна Ксюше только в примитивных объяснениях, а там, где начинаются названия, термины и т. п., мозг упрямо отказывался хоть что-либо запоминать и воспроизводить. По химии вообще «двойка» оценка за первую четверть. Но сейчас не оценки и не выбор профессии занимали мысли девочки. Как искать? Вот в чём вопрос.
«Мишку попрошу. У них через исполнительную службу можно же узнать по ФИО даже, если мамка не даст ничего больше, где прописка там, ещё что-нибудь». А Мишка, это парень Ксюшкин. Если, конечно, можно назвать её парнем человека, на десять лет её старше, с которым ещё ни разу не целовалась даже. Хоть они и познакомились уже год почти как, когда в Дубовой Роще на двух соседних лавочках сидели. Ксюша с подружками-одноклассницами. Он с друзьями и с пивом. Тогда все те ребята к девчонками подкатить решили, уж кто на кого там глаз положил доподлинно не известно, а только Мишка как номер телефона у Ксюши в тот вечер взял, так они с тех пор и встречаются иногда. За месяц два-три раза. То в кино пойдут, то в кафе. В клубы ночные Миша её не водил, считал, что там «грязно» для такой девочки. А друзья над ним шутили, что он её «растит» для себя. А потом сорвёт цветочек. Он примерно так и думал. Ксюша парню искренне нравилась, – хрупкая, нежная, скромная. Волосы средней длины, каскадом стриженые, каштановые, не очень густые. Глаза карие, нос прямой. Губы обычные, не пухлые, не большие, не маленькие. Грудка махонькая, такая девичья, размер от силы первый, если не нулевой. Рост не больше 164 см. Но всё вместе составляло для парня опьяняющий ароматом букет нежных полевых цветов, красивых своей природной простотой и незатейливостью. И он не хотел трогать Ксюшу сейчас, даже целовать по-взрослому не пытался, хотя и хотелось. Хотя и понимал, что наверняка уже с кем-то из мальчишек ведь пробовала, но даже не спрашивал. Максимум в щёчку, в лобик, в висок или макушку. Максимум обнять за талию на прогулке, подержать за руку в кафе. А разряжался он с другими, более взрослыми, благо, парень он симпатичный, обаятельный, коллеги в исполнительной, а также подруги, – бывшие сокурсницы, не отказывали, даже понимая, что кроме секса ничего не будет.
Позвонила на перемене Мишке, впервые сама за всю историю их отношений. Спросила, можно ли сегодня-завтра встретиться. А повод какой? Да что ж ты сразу про повод спрашиваешь! Лучше бы думал, что просто соскучилась,