к своему тридцатилетию, говорил, что если до 33 лет ничего не добился, то все кончено. Он всячески пытался найти себе достойную цель. Но до сих пор не нашел, хотя и перешагнул этот возрастной рубеж. Теперь он все время пребывает в дурном расположении духа. Недоволен семьей, работой, начальством и правительством – все они мешают ему раскрыться». М., 31.
Однако не только стереотип успеха заставляет человека подводить первые итоги, но и имеющаяся в обществе тенденция соотносить свои успехи с достижениями окружающих людей своей возрастной референтной группы – друзей, школьных товарищей, родственников. Если человеком собственные достижения оцениваются как меньшие в сравнении с людьми его группы, то это вызывает глубокое переживание своего «неуспеха».
«Сравнивая себя со сверстниками, понимаю, что мог бы добиться большего. Мне от этого становится грустно». М., 32.
«Большинство людей моего возраста женаты. У них есть семья. Я чувствую, что не соответствую этому стандарту». М., 33.
«Мне уже почти 30 лет. А у меня ничего нет за плечами: ни семьи, ни высшего образования. Надо было все делать в свое время. И учиться, и замуж выходить». Ж., 27.
Усилить переживания могут члены более взрослой референтной группы – родители, старшие братья и сестры, если будут сравнивать успехи молодого человека со своими собственными достижениями в этом возрасте, укорять его за их недостаток. Подливают масла в огонь и средства массовой информации, которые пестрят сообщениями о юных гениях и всячески подчеркивают достижения совсем молодых людей.
Но основное влияние на возникновение кризиса тридцати лет оказывает, как нам представляется, не сам стереотип успеха, а стереотипное понимание материально и социально успешной жизни как счастливой, стереотипное позиционирование человека, достигшего этого, как удовлетворенного собой и окружением.
На появление кризиса тридцати лет, помимо социальных причин, влияют и внутриличностные.
Уже заметны изменения во внешности, свидетельствующие о том, что молодость проходит. Можно сказать, что кризис тридцати лет – это первая реальная встреча человека с ограниченностью времени жизни. Поэтому тревоги этого периода концентрируются вокруг окончательного ухода молодости, традиционно считающейся самой лучшей порой.
«Вот так ходишь в школу, ходишь, а потом… бац – вторая смена. В смысле живешь себе, никого не трогаешь, и все у тебя в жизни вроде хорошо, размеренно, спокойно. А потом вдруг в очередной твой день рождения приходят друзья (милейшие люди, между прочим) и начинают произносить пафосные тосты про юбилей, про солидный возраст, мол, 30 лет – это не шутки… Твой утомленный мозг это впитывает, переосмысливает еще раз… и вдруг… совсем невзначай приходит осознание того, что все эти красивые и замечательные слова адресованы тебе, не соседу Пашке и не другу Ваське, а именно тебе! Тебе сегодня исполняется 30 лет! Это у тебя юбилей! Не верится…» М., 30.
Если в юности казалось, что молодость со всеми