отдыхающих после трудового дня. Я, прежде чем карту изъять, просмотрел фотки. Хороший у него объектив, мощный.
– Надо было весь фотоаппарат забрать, – буркнул Оруджев.
– Да ну, зачем нам сломанная машинка? – улыбнулся Монастырев.
– А самого-то фотографа не сломал? – поинтересовался Миронов.
– Не до конца… Так, помял чуть.
– Хреново! – подытожил Евгений. – Кажется, на нас выходят главные силы. Поэтому времени на операцию остается совсем мало. Два дня, от силы – три. И то, если будем действовать стремительно, не давая противнику опомниться. Как думаете?
– Я так считаю, что волноваться особенно пока не следует. Ну беспокоятся они, чувствуют что-то. Но это ведь не повод для того, чтобы убирать нас с доски? – высказался Толик.
– Ерунду говоришь! – возмутился Борис. – А заказ на командира? Я уверен, им легче и его, и нас заодно убрать, чем вести разработку. Серьезные люди.
– Похоже, ты прав, – задумчиво сказал Миронов. – И это очень плохо. Придется мне линять из отеля, искать другое убежище. Да и вам надо перепрятками озаботиться. Я ведь вас засветил перед этими… Черт, еще же Ступин-Стайниц у нас на шее висит. Если его шлепнут, вся операция коту под хвост пойдет.
– Командир, а может, ну его, этого Ступина вместе со всей операцией? – несмело предложил Оруджев. – Баба с возу…
– Не годится, – прищелкнул языком Миронов. – Во-первых, я ему помощь обещал, а во-вторых, есть у меня свой зуб на гадов. Так что придется идти до конца. Еще раз спрашиваю: вы со мной? Пока не поздно дать задний ход…
Оруджев только хмыкнул скептически, а Монастырев возмутился:
– Ну ты, командир, вообще!
Евгений удовлетворенно кивнул. Его бойцы оставались прежними: надежной и верной силой. Сюда бы еще Штефырцу с Шишовым. Но где они сейчас? Ни Борис, ни Толик ничего о сослуживцах не слышали с момента увольнения из армии.
В отель Миронов не вернулся. Документы и деньги у него были с собой, а сумка с минимумом вещей может спокойно подождать там до окончания операции. До удачного окончания. Потому что, если все пойдет не так, как задумано, вещи эти ему больше не понадобятся.
Место для ночлега предложил Толик-Портос. Сказал: «Есть у меня одна знакомая, у ней запросто на постой можно определиться». Знакомая жила на окраине Мюнхена, в небольшом двухэтажном домике. Да что там – на окраине! Практически за городом находился этот домик, в небольшой деревеньке, хотя адрес был все равно мюнхенский. Хозяйку звали Агнета. Евгений подумал, что имя не совсем немецкое, хотя кто их сейчас немцев разберет. Называют детей, как в мультфильмах каких-нибудь. Беленькая Агнета очень походила на строгую учительницу младших классов, и Миронов подивился – надо же, какие у Портоса знакомые! Причем, как он понял, не просто знакомые, а что-то большее.
Но вникать в суть их взаимоотношений не стал, после представления сказал несколько комплиментов хозяйке, договорился, что будет платить по пятьдесят евро за ночь, и вежливо отказался от предложенных за дополнительную плату завтраков. Сказал, что будет уходить рано, поэтому