носком туфли пол перед собой, я почувствовала, что каменные плиты сменились землей, и опять принялась вслушиваться в звуки
Из тоннеля доносились женские стоны. Мое дыхание снова участилось, и я облизала пересохшие губы.
Забавы иного рода.
Рука Майкла снова накрыла мою, отчего кожу защекотало.
– Итак, как далеко ты хочешь зайти? – хриплым низким голосом проговорил он.
Девушка опять испустила вопль, словно пребывая в состоянии эйфории; следом послышался смех и рык.
Я потерла ладонью бедро, пытаясь отвлечься от жара, вспыхнувшего у меня между ног. Боже, что с ней происходило? Высвободившись из хватки Майкла, я протянула руки вперед, делая шаг вперед.
Как далеко я зайду? Или нет: смогу ли вообще остановиться?
Я знала, что катакомбы являли собой небольшую сеть тоннелей и склепов, или камер, пролегавшую под зданием церкви – видела как-то на фотографиях. Я не собиралась ждать от Майкла ни приглашения, ни разрешения. Он привел меня сюда, собираясь морочить мне голову, но я больше не играла в его игры. Я сама буду устанавливать правила.
Похоже, Майкл наконец-то это понял. Поймав за локоть, он дернул меня назад. Ахнув от неожиданности, я споткнулась.
– Когда войдем туда, все время держись рядом со мной, поняла?
Замерев, я промолчала и сглотнула. С чего вдруг его защитный инстинкт проснулся именно сейчас?
Взяв мою руку, Майкл бережно повел меня по тоннелю. Ногам было холодно, однако лицо и шея продолжали гореть, когда стоны и низкие мужские голоса зазвучали громче и ближе.
Мы свернули за угол, а может, вошли в дверной проем, не знаю, и остановились. Воздух снова поменялся. Здесь пахло потом, голодом и мужчинами. Мое сердце колотилось в груди с такой силой, что было больно. Я никак не могла отдышаться.
Всхлипы удовольствия и частые вздохи девушки заполнили пространство. Я дотронулась до своей повязки, в очередной раз ощутив непреодолимую тягу снять ее. Однако сдержалась, не желая дать Майклу повод отправить меня обратно наверх. И, опустив руку, позволила ему вести меня дальше, вглубь комнаты. По крайней мере, мне показалось, что это была комната. Майкл остановился. Наши лица были обращены в ту сторону, откуда исходили звуки. Мои щеки вспыхнули от смущения. Я отвернулась, коснувшись носом рукава толстовки Майкла.
– О, господи, – простонал какой-то парень. – Твою мать, как она хороша. Тебе нравится, да, детка?
Я услышала, как девушка, тяжело дыша, ответила сексуально-похотливым смешком. У меня внутри все перевернулось, когда со всех сторон послышался одобрительный ропот и хохот… нескольких парней. О боже. Мой рот распахнулся от шока.
– Ей больно? – тихо спросила я у Майкла, который видел все.
– Нет.
Слушая стоны и поцелуи, вздохи и рычание, я снова облизала губы. Она здесь единственная девушка?
Я нашла в себе силы и опять повернулась в сторону шума.
– Они?.. – Я замолчала, не зная, как задать интересовавший меня вопрос.
– Они – что? – язвительно уточнил Майкл.
Я