Эти явления для Тойнби как бы и не существовали. Хотя, как известно, истина в большей степени познается в сравнении.
Да, любое общество характеризуется присущей ему системой ценностей. И именно она является основным регулятором человеческой деятельности. Так думают многие исследователи, стремясь обосновать необходимость именно той системы ценностей, которая, по их мнению, является наиболее необходимой для человечества. Но правы ли они?
Возьмем, к примеру, несомненно весьма оригинальную теорию человеческой истории как последовательной смены социокультур или цивилизаций П.А. Сорокина (1889–1968). Известный социолог полагал, что, исследуя культурные качества (значения, нормы, ценности), скрытые в сознании индивидов и выявляющиеся в их деятельности (в культурных образцах), можно выявить длительные, опирающиеся на одни и те же ценности периоды человеческой истории, т. е. разные культуры. Каждая из этих культур неповторима. Она рождается, достигает расцвета, а затем умирает. На смену ей приходит другая культура, опирающаяся на новую систему ценностей и создающая свой, особый мир человеческого существования. В современной российской истории практически полностью воспроизвелось утверждение П. Сорокина о том, что распад каждой культуры сопровождается кризисными явлениями во всех сферах жизни общества.
Однако на этом сравнения содержательной теории П. Сорокина с нашей сегодняшней действительностью и кончаются. Увидеть в ней наше будущее не так просто. Социолог П. Сорокин предстает перед нами в роли историка, который смотрит в прошлое из настоящего, что собственно и определяет перспективу его видения. По отношению к капитализму он, подобно К. Марксу, считает, что после периода наивысшего расцвета в XIX веке далее последует только его упадок и разложение.
Современник А. Тойнби и П. Сорокина К. Ясперс (1883–1969) скептически оценивал некогда популярную (20—30-е гг. ХХ в.) теорию культурных циклов. В принципе он прав, и для нас уже одно это весьма положительно. И Тойнби и Сорокин, как известно, анализировали как бы отдельные составляющие мирового развития, не находя какой-либо основательной платформы для их объединения. Более того, они что-то и упускали. А, возможно, это «что-то» было самым важным в понимании многих загадок развития человеческой истории. К примеру, П. Сорокин пользовался своей схемой, которая приложима почти исключительно только к западноевропейской истории. Остальной мир у него остался в тени.
К. Ясперс же при создании своей схемы целостной исторической картины исходил из уверенности, что человечество имеет единые истоки и общую цель. «Эти истоки и эта цель, – признавал он, – нам неизвестны, во всяком случае в виде достоверного знания. Они ощутимы лишь в мерцании многозначных символов. Наше существование ограничено ими. В философском осмыслении мы пытаемся приблизиться к тому и другому, к истокам и цели»[3].
Конечно, можно всё это представить двояко. С одной стороны, если доказать сказанное Ясперсом