как одна из них сразу, словно впилась в нас взглядом. Остальные тоже прекратили сплетничать и настороженно следили за нами.
– Чего вытаращились? – дерзко рявкнул Гаврила, – людей не видели?
– Иди отсюда, сопляк! – тут же взвизгнула та, что сидела ближе всех к нам, – Ходят, бродят беспризорники. Товар воруют.
Продолжила она, обращаясь больше уже к подружкам, нежели к нам.
Я даже не успел остановить Гаврилу и не ожидал от него.
– Сама ты воруешь! – рявкнул он, – тебе моя одежда не нравится!
Бабулька замолкла, то ли от наглости его, то ли осмыслив мгновенно суть скандала.
Гаврила же наоборот, начал разгон.
– А вы что смотрите!? Извините, не в той семье родился. Неправильно выбрал утробу. Не ту спичку вытащил на собрании «головастиков».
Бабки начали совестливо опускать глаза и делать вид, что поправляют товар, а я начал тянуть друга за рукав куртки.
И ведь он в чем-то прав. Пусть у него затасканная одежда, но почему вдруг такие суждения. Он ведь не мечтал, что подрастет и будет видеть регулярно глаза взрослых, брезгливо отводящих взгляд и резко меняющих траекторию своего маршрута. Просто кругом шаблонные люди, я так думаю.
– Забей, Гаврила. Что с них возьмешь, стереотипные старушки. Если б у них свои мозги были бы, не сидели бы с носками и семечками сейчас у магазина. Были бы мозги, они бы накопления не в МММ вложили, а в золото или ВсетащимПром.
– Ты вообще про что? – недоуменно взглянув на меня, пробурчал Гаврила и неожиданно свернул к светофору.
– Я тебе в принципе объясняю. Вот они недовольны тобой, мной. Но они же сами выбрали президента, который их обманул, всех опрокинул, всё развалил, западную грязь к нам пустил. Сами наивно доверились, страну развалили. И вместо того, чтобы восстановить, порядок навести, просто опустили головы. Как терпилы теперь живут. Мы ведь уже второе поколение, которое растет в этой грязи.
– А кто первое? – с усмешкой спросил вдруг Гаврила.
– Ничего смешного. Твои и мои родители и есть первое поколение. Они вдоволь грязи хлебнули. Гуляй, тварь, по России, превращай нас в отморозков, вот вся фишка. Вот смотри, булки с котлетой, это ведь тоже часть этой грязи. У нас тоже эта грязь открылась в соседнем районе. И большинство ест, ведется на рекламу. Ладно, хоть мы такое не едим. Попросту и денег у нас немного, мы же не столичные или как некоторые благополучные. И когда с трех лет слышишь с самого утра маты, базар про деньги, про беспредел. Да, папа и мама хотят, чтобы в такой атмосфере и обстановке мы выросли воспитанные, культурные и образованные. Мы же только родились, когда власть поменялась. Ладно, хоть следующий нормальный пришел к власти.
– Господи, Костыль. Хватит философствовать! Опять начитался пропаганды.
Я уже не мог остановиться. Потребность поделиться мыслью, как обычно переборола здравый смысл не досаждать.
– Ты понимаешь, что у нас нет идеалов, незримых идолов, как у прежних